Генеральный прокурор Владимир Устинов и директор ФСБ Николай Патрушев показали свою профессиональную некомпетентность, номенклатурную антисоциальную сущность, сопротивление политической власти России и презрение к законам своей страны. Они и их коллеги, настолько же потерявшие ориентацию и представления о том, где и кто они такие, — чудовищная угроза государству.
Это — первое, что следовало бы заметить после эпохальных заявлений названных лиц на прошлой неделе. Обсуждение осмысленности их рассуждений вообще, абстрактно, вне зависимости от того, кто это говорит, то есть болтовню о том, «кто к нам с мечом придет», следует устраивать уже после ясных политических определений. Сначала эти деятели должны уйти, а потом, мы, может быть, прислушаемся к их частным мнениям.
Выступая 29 октября на «правительственном часе» в Госдуме, Генеральный прокурор Российской Федерации Владимир Устинов предложил задерживать родственников террористов во время терактов («контрзахват заложников»), поскольку это, по его мнению, позволит спасти жизни людей — у террористов «открылись бы глаза».
Данное заявление прозвучало из уст руководителя одной из ветвей судебной власти, а, следовательно, профессионально некомпетентно — дело Генеральной прокуратуры — расследовать крупнейшие дела о нанесении общественного вреда и нарушения прав российских граждан. То есть в рамках своих профессиональных обязанностей прокуратура должна была бы расследовать именно случаи незаконного ареста и заложничества, а не оправдывать их своими некомпетентными речами. Политические предложения — дело политической власти и партий.
Данное заявление является объективно провокационным, поскольку создает дополнительные основания для насилия на Северном Кавказе и способствует разжиганию розни между гражданами России и войне в Чечне. Кроме того, оно как бы снимает ответственность с работников судебной власти за беззаконие в ряде регионов России. Следовательно оно имеет номенклатурную антисоциальную сущность.
Данное заявление прямо противоречит существующему российскому законодательству и неоднократным заявлениям президента России о строительстве мирной жизни в Чечне и о том, что провокаторы должны быть приравнены к террористам. Следовательно оно выражает презрение не только к законам, но и к публично высказанной воле избранного президента и законодательных органов России. Следует заметить, что даже представитель «Единой России», в которой сильны акции теневой «партии силовиков», Любовь Слиска выразила категорическое несогласие с прокурорским бредом.
Устинов тогда же пожаловался на то, что российское законодательство в части процедуры ареста подозреваемых несовершенно. «Лица, подобные Березовскому и Закаеву» уезжают за границу, и только потом прокуратура объявляет их в международный розыск… Арест у нас осуществляется публично — через суд, за это время подозреваемые успевают покинуть нашу страну«.
Вы чувствуете радикальное несоответствие должности и заявлений? Чудовищная некомпетентность — судебно-надзорный орган в лице руководителя недоволен законами своей страны и не умеет их использовать для решения своих задач. К тому же, арест действительно производится через суд (который, как мы знаем, может быть и закрытым), но задержание-то можно осуществить и до этих процедур. Ходорковского задержали и посадили до решения суда об аресте. Это просто дешевая отмазка — Генпрокуратура провалила все дела по экстрадиции в виду своей некомпетентности, неумения передать вовремя нужные доказательства, перевести документы. Не говоря уже о качестве доказательств. Кроме того, в интересах своего ведомства Генпрокурор предлагает перекроить законы своей страны, подписанные действующим президентом акты судебной реформы.
Директор Федеральной службы безопасности Российской Федерации Николай Патрушев выступил несколько менее радикально, чем Владимир Устинов, но тоже вполне подпадает под приговор о некомпетентности, и сопротивлении политической власти и законам России. Во-первых, он прошелся по СМИ: «Право СМИ на получение информации не подлежит никакому сомнению, однако эта информация должна подаваться таким образом и в такое время, чтобы не ставить под угрозу проведение спецопераций, а также не подвергать опасности жизни людей… Нельзя допускать трансляцию насилия и жестоких сцен с места трагедии — это пойдет на руку террористам, которые тем самым пытаются посеять в обществе панику». Во-вторых, он сообщил, что не может бороться с террористами из-за наличия у них поддельных документов: «за рубежом подготовлено более 80 смертников, которые готовятся для переправки в Россию…часть из них уже обезврежена, однако есть определенные трудности в установлении таких — террористы имеют до семи документов, удостоверяющих личность».
Данное заявление, с одной стороны, сделано вне рамок обязанностей ФСБ (про СМИ), во вторых, содержит невнятные жалобы на вполне обычные для любых спецслужб «трудности», зато не содержит анализа провала в Беслане и других терактов, а также квалификации заявления Владимира Устинова, которая была бы логична из уст ведомства, ответственного за предотвращение террора, — следовательно все заявление — некомпетентно. Заявление откровенно переводит стрелки на СМИ и паспортные службы МВД, то есть имеет мелкую номенклатурную сущность. Оно никак не соотноситься с признанием президентом провала силовиков в Беслане, что можно квалифицировать как ведомственное сопротивление воле политического руководства России.
Дорогие граждане-товарищи, нельзя обсуждать, «занимается ли Израиль тем же самым» (заложничеством) или что было неверно в работе СМИ с подачи данных персонажей, пока они сидят на своих должностях. За сопротивление политической власти, неуважение к законам и несоответствие должностным обязанностям они должны свои посты покинуть. За провокации, которые согласно Путину, должны рассматриваться как пособничество терроризму, Владимир Устинов должен ответить по закону. Вот, когда они будут на своих местах, тогда и поговорим об их предложениях и «мировом опыте борьбы с терроризмом».
Авторские колонки на Полит.ру:
Лейбин Год после ареста Ходорковского: Какого черта!
Короленко Деконструкция черной дыры |
Арсенин. Салют, которого мы не увидим
Лейбин. Идол демократии. Против ересей.
Даниэль. Где взять национальную историю
Шушарин. Катастрофа несовершенного вида
Гриценко. Страдания по бюджетам
Короленко. Возвращение Маленького Принца. Les memoires de Jacques Derrida
