Наше отечество уже который год пребывает в состоянии перманентных выборов, точнее говоря, предвыборной гонки. Первые лица государства и обслуживающие их чиновники как вошли в режим тандема, так не могут из него выйти. Хотя, казалось бы, чего проще: президент назначает чиновника-премьера, который, как в большинстве развитых стран, есть технический сотрудник, управляющий правительственной работой и выстраивающий ее логистику. Но вместо этой понятой логики управления наша власть и главное - общественное мнение по-прежнему ждут от обеих частей уже несуществующего тандема политических и едва ли не сакральных откровений. Под сакральными разумеется то, что мы привыкли называть Правдой. И когда премьер-министр ведет себя не так как часть тандема, а просто как чиновник, общественное мнение начинает лихорадить. Он и вместо Правды говорит политическую риторику, и на вопросы толком не отвечает. Не потому что не хочет или не знает, а потому что ему задают вопросы, превышающие его компетенцию. Вопросы задают тандему, через Медведева взыскуют оракула от Высшей власти. Ведь по сути у нас в стране до сих пор главный институт - институт Первого Лица. И к Нему, к Первому Лицу, единому в двух ипостасях, обращены вопросы и взыскания общества и журналистов.
В результате нынешнее телевыступление Дмитрия Медведева разочаровало обозревателя "Полит.ру" Михаила Захарова.
Полтора часа — и столько откровений. Президент (пардон — премьер-министр, оговорился) России Дмитрий Медведев дал интервью центральным российским телеканалам плюс телеканалу «Дождь» и открыл страшную тайну. Оказывается, Медведев — не политик, а чиновник не самого высокого ранга. Глава управы города Москвы или вице-губернатор небольшой области. Продвинутый, надо сказать, вице-губернатор, но явно не больше.
Нет, прямо он такого не говорил. Но львиная доля его спича свидетельствовала о том, что никаких шансов быть нормально избранным президентом в 2018 году у Медведева нет, хотя он и очень хочет. Казенный язык здесь наименьшее из зол. Хуже другое: за час с небольшим он ухитрился оскорбить больше половины потенциального электората.
Например, он сказал, что никакие (внимание — никакие вообще) съедобные вещества не вызывают повышения уровня алкоголя в крови (в смысле, не фиксируются алкотестерами гаишников), мотивируя свой запрет на допустимую дозу алкоголя для автомобилистов. Про эндогенный алкоголь — то бишь по умолчанию содержащийся в крови — и факторы повышения его уровня премьеру очевидно не донесли, а сам он не удосужился ознакомиться с проблемой. И о том, что квас и «капли» минут на 10 дают «пьяные признательные показания» на алкотестере.
Тем самым Дмитрий Медведев поставил львиную долю автомобилистов в заведомо проигрышную ситуацию — ты не опасен для общества, но алкотестер гаишников что-то такое показал. Таким образом, и кажется, премьер этого и вправду не понимает, создается дополнительное коррупционное пространство. И только Медведев полагает, что коррупция «не связана с размерами (штрафов - Полит.ру), во всяком случае не в полной мере».
Комментарии типа медведевских ситуацию с пьянством за рулем не решают, зато могут усугубить взяткоемкость отношений «автомобилист-водитель». Даже по официальной статистике смертность в ДТП по вине пьяных или выпивших водителей остается на примерно одном и том же уровне, то есть линейно (путем запретов или разрешений) проблема не решается. Зато нарушается закон публичной политики, по которому политик не должен говорить то, что неприятно избирателю.
В России почти 50 миллионов автомбилей. Автомобилистов поменьше, пьяных автолюбителей сильно меньше, посчитать невозможно сколько. Но их точно миллионы (!!!), а от их рук гибнет в год — страшное дело — 10-15 тысяч человек (так ГИБДД считает). С одной поправкой: каждый год гибнет, вне зависимости от инициатив правительства и президента. Число смертей в ДТП с участием пьяных водителей с 2007 по 2011 год снижалось, но тут, скорее, можно говорить о хитростях милицейско-полицейской статистики и об общем уровне повышения культуры вождения.
Взрывной рост числа авто в 2000-е, связанный прежде всего с повышением уровня благосостояния, привел к появлению на российских дорогах натуральных убийц за рулем. Это не единственный фактор, но важный. Они научились водить — трезвыми или пьяными — и число «смертельных ДТП» упало до определенного уровня в 10-12 тысяч. Ниже оно за счет «запрета на промилле» не опустится. Но Медведеву этого не объяснили.
Подробное рассмотрение этого кейса необходимо не для того, чтобы показать неосведомленность премьера, а чтобы пояснить — одним месседжем премьер-министр обидел примерно до 30 миллионов человек. То есть потенциальных избирателей. Которые, кстати, хорошо знают, что Медведева-то возят на мигалке с водителем, а им нельзя выпить бокал вина без риска быть репрессированными полицией.
30 миллионов - мелочь, и не все из них пьют? О'кей, согласились. Добавим еще «50 процентов» (так в эфире от ведущей «Первого канала» Зейналовой и самого Медведева звучало) курильщиков, которым Медведев запретил курить в общественных местах и продолжает на этом настаивать. «Мы боремся не с курильщиками, а с привычкой», - это, хм.., спорное утверждение. И заключенных, которых не обижают в колониях и, видимо, не избивают и не шантажируют. И противников власти, митингующих на площадях, которые вообще нехороши, но их никто не прессует.
И даже журналистов, которых нельзя бить, как Олега Кашина, но можно расследовать дело годами. И еще к ним, как к режиссеру фильма «Срок» Павлу Костомарову, нельзя приходить с обысками по надуманному поводу в семь утра, зато можно в восемь. Медведева спросили про семь утра — он ответил про восемь, смешная, но уж больно показательная мелочь.
«Плевок в лицо электорату» - вот что такое интервью Медведева телеканалам. Он не задел чувства социально и электорально значимых пенсионеров, бюджетников, женщин и военных, но и так наговорил достаточно, чтобы у него не было следующей легислатуры. Хотя и среди перечисленных категорий имеются курильщики, выпивающие (но никого не сбивающие) автомобилисты, зэки, митингующие и даже журналисты.
