22 февраля в Музее и общественном центре имени Андрея Сахарова открывается выставка «Политическое «правосудие» и политзаключенные современной России. Уже сейчас можно сказать, что она станет значительным событием не только в художественной, но и общественной жизни Москвы и вызовет разного рода споры. Очевидно, что в данном случае речь идет не просто об экспозиции работ Александра Холопова - представителя малоизвестного в России направления в искусстве, artistamp (серия негосударственных марок, выполненных художниками), - но и о попытке ответить на вопрос, кого же сегодня в России считать политзаключенными.
В оргкомитет выставки, кроме Музея и общественного центра имени Андрея Сахарова, вошли несколько правозащитных организаций, которые предложили изобразить на проектах марок своих «подзащитных» - тех, кто, по их мнению, достоин называться политзаключенными новой России. Директор сахаровского музея Юрий Самодуров объясняет, что идея выставить на марках портреты тех людей, «кого ни одно государство никогда не изобразит на настоящих почтовых марках, показалась ему необыкновенно важной». Он посчитал, что этого будет достаточно, для того чтобы привлечь внимание общества к самой проблеме политического правосудия и его жертв.
Действительно, в последние годы мы стали свидетелями того, как отечественное правосудие из независимого и демократического института стремительно превращается в машину для подавления неугодных. В общем-то, ничего сверхординарного не произошло: превратив независимый суд в инструмент подавления, власть воспользовалась историческим опытом. Другой вопрос - почему судьи, которым судебная реформа ельцинского времени дала большие полномочия, не сопротивлялись и, что называется, покорно «легли» под власть? Вероятно, к тому времени как Фемида понадобилась власти, судей, для которых закон важнее государства, так называемых «совестливых» судей, в России осталось не так уж много: когда власть призвала их к себе на службу, они уже были развращены обществом. Не секрет, что граждане нередко использовали судопроизводство в своих личных интересах, покупая судебные решения и «заказывая» своих конкурентов или врагов. Естественно, что когда на смену частному заказчику пришел «заказчик» - государство, судьи не оказали ему никакого сопротивления.
Герой выставки в сахаровском музее – именно «заказное» или «политическое правосудие». А персонажи выставки – его жертвы, политические заключенные. Если с героем выставки все было ясно, то выбор персонажей поставил создателей экспозиции в сложное положение. Пришлось проводить многочасовые дискуссии, для того чтобы выработать критерии для обозначения «политзэка современной России».
В советское время политическими заключенными называли инакомыслящих, пострадавших за убеждения - правозащитные, религиозные или даже коммунистические. Для признания осужденных политзаключенными существовала международная организация - «Международная Амнистия». Именно она обладала правом объявить того или иного заключенного жертвой политических репрессий, что она почти всегда и порой чисто «автоматически» и делала, признавая советских диссидентов, отбывающих срок за антисоветскую деятельность, «узниками совести» или «политзаключенными». Начинались мощные кампании в их защиту, которые иногда приводили к смягчению тюремных сроков или к высылке политзэков, их обмену на советских граждан, задержанных на Западе.
Иное дело – сейчас. Сколько ни убеждали российские правозащитные организации «Международную амнистию» признать Михаила Ходорковского или Платона Лебедева политзаключенными, а воз и ныне там: эта авторитетная международная организация пока ограничивается отписками. Из всех «кандидатов» официально признан «политзэком» только ученый Игорь Сутягин. Правда, его положение это нисколько не облегчило – скорее, наоборот.
Здесь важно отметить, что при всей непохожести персонажей, представленных на выставке и названных «политзаключенными современной России», их объединяет мстительное отношение властей. В отношении своих политзаключенных власть не стесняется нарушать собственные законы. Известно, что не только Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в нарушение закона отправили далеко от места их осуждения и места проживания, но также в места достаточно отдаленные отправлен Игорь Сутягин, Зара Муртазалиева и другие. Сутягина, например, сначала отвезли в Удмуртию, а после того как он там устроился и власти, вероятно, показалось, что он находится в более-менее нормальных условиях, его без объяснения причин перевели еще дальше – в Архангельскую область.
Юрий Самодуров рассказал «Полит.ру», что в процессе подготовки выставки от своих коллег-правозащитников он узнал о новых «жертвах политического правосудия», о которых ранее не слышал. Так на выставке появились новые персонажи. Это люди, которых обвиняют в исламском терроризме. Руководитель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина объяснила, почему она и ее коллеги считали правомочным представить портреты этих людей на проектах марок: «Идеология партии Хизб-ут-Тахрир не только глубоко чужда, но и враждебна мировоззрению моих коллег и моему собственному. Как всякая тоталитарная идея, претендующая на мировое господство, идея всемирного исламского халифата не может не привести ее сторонников к краху так же, как и идея коммунизма во всем мире. Но уже десятки сторонников партии Хизб-ут-Тахрир, отрицающие насилие как метод борьбы, сели на скамью подсудимых, пошли в лагеря. Их предавали провокаторы, им подкладывали оружие и наркотики. К ним причислялись просто неугодные. Снова появилось понятие "запрещенная литература", возникло новое - "нетрадиционный ислам". О том, насколько традиционен исповедуемый мусульманином ислам, судит следователь и прокурор. У молодой женщины отнят ребенок и отдан в приют, фальсифицирован отказ бабушки от его воспитания… Верховный Суд РФ услужливо в закрытом режиме признал 15 мусульманских организаций террористическими. Его решение не содержит мотивации и умещается на шести страницах. Оно и служит основанием для всех арестов и приговоров. Не всякий адвокат соглашается защищать тех, кого преследует государство. Кто же, кроме нас, сделает это? Кто попробует остановить всю эту вакханалию? Мы не можем отказать в помощи жертвам преследований».
Среди персонажей выставки есть люди, которые сидят под судом и следствием, но есть люди, которые уже отбыли свой срок и находятся на свободе. Один из них, бывший российский дипломат, обвиненный в государственной измене и шпионаже, – Валентин Моисеев. «Печально оказаться в этом ряду, - размышляет он. - Печально, что через 15 лет после того, как Россия объявила себя демократической страной, стала возможна такая выставка, на которой представлены проекты марок с изображением политзаключенных. Сам этот факт ставит под сомнение существование демократического режима в стране».
