Вчера прокуратура предъявила уголовное обвинение губернатору Саратовской области Дмитрию Аяцкову. Примечательно, что это дело находится в более широком контексте активности пркуратуры в регионах последнего времени. Следует добавить сюда показательный разнос, который сделал генпрокурор Устинов дальневосточным прокурорам и продолжающуюся «военизированную» торговлю по поводу судебной власти в Башкирии (где при участии московских силовиков в розыске теперь оказался судья республиканского арбитража, лояльный Муртазе Рахимову).
Прокурорские, как всегда, очень точно чувствуют конъюнктуру: главный политический вопрос сейчас – это вопрос о власти в регионах. Причем забавно для сравнения, что активность Счетной палаты в отношении Романа Абрамовича находится как бы между главными темами страны «про олигархов» и «про региональных баронов». Все-таки владелец «Челси» - еще и губернатор Чукотки.
Связь атаки на Дмитрия Аяцкова с выборами в регионе, до которых почти год, стала слишком общим местом, чтобы быть всей правдой. «До конца года в 20 регионах страны пройдут выборы глав регионов. У меня есть время посмотреть, как пройдут эти выборы – так, как в Твери, как в Башкортостане или как на Алтае», - говорит о своих планах на будущие выборы в сегодняшнем интервью «НГ» Дмитрий Аяцков, который, вероятно, будет соизмерять свои амбиции со своими ресурсами. То есть понаблюдает за развитием баланса сил между группировками в центре и региональными группами.
Дмитрия Аяцкова можно отнести к старым и достаточно сильным членам «регионального клуба», почти вовремя менявшему партии власти (был временный промах с НДР на излете этой партии, за которым последовало «правильные» «Единство» и «Единая Россия» и среднячковый результат региона на выборах Путина). Саратовская область не относится к тем территориям, которые не имеют мощных экономических объектов и, соответственно, сильного местного правящего клана. И здесь, соответственно, не так легко поменять руководителя на какого-нибудь отставного силовика.
Регионы с достаточно мощными промышленными объектами и сильным лидером до последнего времени получали новых руководителей в результате торга. Наздратенко, как мы все помним, ушел на рыбную должность, хотя настоящая причина его ухода из Приморья наверняка могла бы быть сформулирована и в терминах уголовного права, если судить по результатам его правления. То же - Владимир Яковлев, который уходил очень постепенно и по сей день имеет прибыльное, хотя и беспокойное место в Южном федеральном округе. Муртаза Рахимов пока не ушел, а лишь в какой-то мере поделился экономической властью в регионе.
В случае регионов, где оформились мощные местные кланы, используется единственный, пожалуй, настоящий управленческий ресурс, созданный за четыре года путинского президентства. Это – лояльность руководителей силовых структур в регионах. Именно для этой цели и проводилась, по мнению Николая Петрова (Центр Карнеги), федеративная реформа с округами и полпредами. ФСБ и в ельцинское время было достаточно ориентировано на центр, в путинское - как-то были построены МВД, прокуратура и суды.
Но ключевой вопрос во всей этой машинерии не в прогрессе «управляемой демократии», а в том, чем таким уж существенным эта «управляемая демократия» может управлять.
Она в какой-то мере может управлять собой, то есть менять руководителей силовых ведомств на местах. Исключение – наиболее сильные регионы, где и это проблематично. В той же Башкирии до сих пор продолжается торговля на сей счет после того, как Рахимов убрал прокурора Флорида Байкова, сыгравшего против него на выборах в эпизоде с фальшивыми бюллетенями. А дело, между прочим, уголовное – нарушение избирательных прав граждан.
Но и лояльность местных прокуроров или милиционеров центру совсем не отменяет (если нет явного конфликта) их лояльности губернатору, особенно в тех вопросах, которые по-настоящему существенны для местных кланов – например, в вопросе о контроле за бизнесом. До тех пор пока губернатор или просто местный чин с помощью силовиков может "наехать" на любого гражданина, я не знаю, чем таким управляет «управляемая демократия».
Она в ряде случаев может менять лидеров регионов, что рано или поздно произойдет и в Саратове. Но менять - в результате торговли, а не в результате правового действия. Нынешние прокурорские обвинения в отношении Аяцкова к правосудию, понятно, не имеют никакого отношения. Когда губернатора преследуют за то, что он расплатился с таможней за комбайны много лет назад, то невольно возникает подозрение, что губернатор беспрецедентно безгрешен. Хотя по здравому размышлению, трудно в это поверить.
Но и в случае смены лидера регионов не меняется существо режима и правления. Существо власти в Петербурге после замены Яковлева на Матвиенко поменялось несущественно. Потому что лояльность одной из правящих групп не гарантирует лояльности государству и стране. Какая разница для России, какая именно группа лиц будет, скажем, воровать на дорожном строительстве? Так что я не знаю, чем таким управляет «управляемая демократия».
Да и невозможно ничем управлять через прокуратуру, басманные суды или МВД. Это - почти полностью разложившиеся корпорации, работающие на заказ, а значит, не лояльные никому. Прокуратура еще при Ельцине потеряла остатки квалификации (проиграв все значимые дела за рубежом) и невинности (когда после смещения Скуратова была произведена зачистка органа, произведена окончательная селекция сотрудников по признаку беспринципности и цинизма).
Но сегодня заказ формулируют одни, завтра - другие…
