29 марта 2024, пятница, 09:02
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

03 мая 2005, 14:47

Фаст-фуд в культуре

"Российская газета"  развернула обширную дискуссию, начатую Андреем Кончаловским. В статье "Победа рынка над искусством" известный режиссер выразил глубокую тревогу из-за растущего влияния рынка на культуру. Не вытеснят ли высокие технологии творчество? Не сотрет ли реклама представления о том, что такое хорошо и плохо в искусстве? Как художник должен противостоять диктату рынка? Каким образом создается репутация художественного произведения? Вопросы, поднятые Кончаловским, подробно обсуждались на круглом столе в редакции газеты. Высказаться по поводу поднятых проблем "Российская газета" попросила и крупного предпринимателя, президента фонда "Прагматика культуры" Александра Долгина. Интервью вышло с небольшими сокращениями. Раздел "Прагматика культуры" на "Полит.ру" публикует текст интервью в полном виде. О культуре и рынке с Александром Долгиным беседовала Майя Кучерская.

- Насколько серьезна, на ваш взгляд, опасность, о которой пишет Андрей Кончаловский – может ли рынок выхолостить из искусства качество, глубину, профессионализм?

– Рынок не выхолащивает качество, а скорей размывает самородки в грудах пустой породы. Оборонная линия культуры пролегает по позициям экономики внимания. Поэтому дилемма «или рынок, или творчество» искусственная. Невозможно жить и без того, и без другого. Примирять их друг с другом все равно придется. Посему мудрее будет не допекать бесконечно критикуемую индустриальную культуру, а закрутить рыночную механику в обратном направлении, нацелить ее во благо искусства. РГ - Это в принципе возможно? Долгин - Для этого надо вписать культуру в рынок по иным правилам. Главный смысл модернизации правил - оценивать произведения культуры не по ожидаемому, а по воспринятому качеству. Обычные товары можно формально описать - заранее представить, чем они полезны, будь то автомобиль или войсковой маскхалат. В зависимости от наших предпочтений мы берем товар или нет, и редко ошибаемся, потому что цена и качество связаны. Культурный продукт так не опишешь, он для нас – лягушка, которая может обернуться кем угодно. В итоге мы платим за еще нечитанную нами книгу, непрослушанный диск. Склонностью платить легко манипулировать. Как справедливо замечает Кончаловский, важно не качество продукта, а качество или интенсивность его рекламы. Чтобы собрать истинные, а не мифические мнения о качестве, нужно ввести иной порядок оценки - делать это после знакомства с произведением. Тогда в культуре все станет на свои места, и она выйдет из роли падчерицы рынка.

-  То есть вы предлагаете заплатить за культурный продукт – фильм, книгу, диск – после того, как они станут известны потребителю, и цену связать с его впечатлениями? Допустим, что это возможно, но ведь тогда цены на продукты культуры будут страшно колебаться, ведь у разных покупателей разные вкусы, образование, уровень доходов.

- Разве сейчас они не колеблются? Разница во вкусах ничему не препятствует. Новая система как раз и нужна, чтобы потрафить разным вкусам. На рынках роскоши, например, вкусы у всех тоже разные, однако там иерархия ценностей отрегулирована: простроена, как я говорю, вертикаль вкуса. И она информативна. За редкими исключениями на этих рынках действует правило «дороже, значит лучше». Фирменные кроссовки лучше китайских, а пошив у Готье лучше, чем в подворотне. Если ценители разных произведений объединятся во вкусовые комьюнити, то каждый перед тем, как выбрать фильм или книгу, сможет обратиться к мнению своих единомышленников. Задача собрать это сообщество по вкусу и наладить техничный обмен рекомендациями. Идея проста - если несколько человек оценили ряд произведений также, как и я, значит, есть шанс, что и дальше мы в своих оценках будем совпадать. И я могу им доверять больше, чем рекламе. 

– Но оценка художественного произведения разными людьми все равно будет многослойна, противоречива, как можно свести ее к единственному результату? Для этого видимо, надо очень четко обговорить критерии оценки?

- Забудьте о разных людях. Нужны единомышленники, а они есть не только среди наших ближних. Для их отыскания нужен специальный механизм, назовем его культурной биржей. А что касается противоречивости оценок, вы правы, сначала нужно договориться о цели потребителя в культуре. Какими оценками обмениваться потребителям? За целевой параметр резонно принять качественное время личности – то к чему мы все стремимся, и то, что каждый хорошо отличает. Человек способен оценить качество проведенного времени, понять, как он чувствовал себя, слушая эту музыку, читая книгу. Он отличает хорошее время, качественное от некачественного, плохо проведенного. В этой логике в искусстве можно увидеть средство по управлению временем. Если так понимать рынки искусства - как рынки личностного времени - то и судить их надо по тому, какое время они предлагают. Тут можно провести аналогию - цель национальной экономики, фирмы, отдельного работника - экономический капитал. Его коррелятом в культуре может стать капитал символический. Сейчас этот термин несколько заболтан, в частности, потому, что символический капитал не научились мерить. А если определить символический капитал, как способность к приращению качественного времени людей, то его можно будет подсчитать. Судить же о том, возрастает символический капитал или нет, можно по тому, как люди платят деньги за воспринятое качество. Если капитал возрастает, то культурный процесс позитивен, и наоборот.

 – А если человеку элементарно нечем платить, если он бедный, мы его оценкой пренебрегаем? 

- Как и в экономике, важна суммарная платежеспособность. Да, в культурном сообществе есть и богатые, и бедные. У одних больше денег, у других – свободного времени. Культурная машина собирает подать и в той, и в другой валюте. И те, и другие платят, и неизвестно, кто в культурном отношении обделен, а кто богат, и кто платит больше. Речь, вообще, не идет о том, что надо много заплатить. Сколько – не главный вопрос.. Главное - «за что»? Платить за экспертизу, за эффективную навигацию нужно затем, чтобы десятикратно сэкономить на бездарном выборе. Над обществом тяготеет одна абсурдная мысль: часы и рубли, потраченные на экспертизу – это слишком большая плата за годы и доллары, сэкономленные в результате непотребления плохого искусства. Сам факт оплаты/неоплаты будет сигналом о качестве. Как известно, денежная доля культурных рынков всего 3-4% ВВП. А если считать с другого конца - по затрачиваемому времени - то окажется, что на четверть человеческой жизни выделяется всего одна тридцатая часть денег. Явная диспропорция. Бюджет культуры во временном измерении профицитный, а в денежном - дефицитный. Если сверх 3% выделить еще хотя бы 1% на радикальное повышение к.п.д. потребительской навигации - это не накладно. Эти инвестиции окупят себя сторицей. Люди станут вбирать в себя меньше всякой дряни. Кто-то не воспримет все это всерьез или по бедности не станет участвовать в этой культурной индикации. Не беда, такие люди есть и в экономике, она от это не рушится.

– Итак, вы предлагаете отладить механизм, который поможет нам всем ориентироваться в культурном пространстве, выбирать сразу только то, что нам наверняка понравится – выглядит это очень соблазнительно и очень фантастично. Снова и снова убеждаюсь, что русское сознание – утопическое сознание. 

-  Это не утопия, а точная механика и ясное понимание ключевой проблемы цифровой культуры - проблемы потребительской навигации. Не решив этой проблемы, наплыв культурного спама не остановить. Это так же, как запуск ракеты. Она была утопией, пока не взлетела. Просто многие возможности информационного общества не работают во благо всего общества, но замечательно освоены меркантильно настроенной его частью. То, о чем я говорю - это не прожектерство и не мои фантазии. Это было придумано в начале 90-х и кое-где было внедрено под названием метода коллаборативной фильтрации. Суть в том, чтобы рекомендовать человеку объекты на основании сходства его вкусов с другими людьми. Попросту говоря, идея заключается в автоматизации процесса распространения «людской молвы». В то время влиятельные силы бизнеса сделали все, чтобы направить изящную идею в другое русло. Потому что в чистом виде она для бизнеса опасна. Бизнесу, особенно в культуре, не нужен разборчивый потребитель. Ведь цель - продать много и желательно всем одно и то же. Разные навигаторы и рейтинговые системы совместились с Интернет-торговлей, и сущность услуги умело подменили. В итоге, оригинальная революционная идея потребительской экспертизы в культуре почти забыта. 

 – Хорошо, но пока у нас нет ни биржи, и нет способа прогнозировать качество личностного времени, зато есть другие, испытанные средства – критика, например. Можно прочитать рецензию на фильм, книгу - например, в «Российской газете».

- Экспертные инстанции не справляются с валом. Причина все в том же. Производство культуры машинное, конвейерное, а аттестация ручная. Эксперт должен прочесть много произведений на очень высоких скоростях и выдать рекомендации. Однако, творцы-производители, понукаемые бизнесом, пишут быстрее, чем критики читают. Потребителю чрезвычайно сложно опознать «своего» эксперта среди тех, кто работает в режиме «культурных хроник». Критика должна заниматься художественным анализом, а не стремительным справочным сервисом. 

– И все же на главные культурные события эксперты исправно откликаются – стоит послушать радио, полистать те же газеты…

– Часто события лишь назначаются главными, и те же критики вводят потребителя в заблуждение – «Kill Bill», например, ими вознесен, а мне он не нравится – все это какая-то восточная кухня, бесталанно европеизированная. Бренд «Тарантино» сильно амортизирован, надеюсь, не бесповоротно. Мастер имеет право на неудачу, но и огорошенному зрителю не нужны пустые славословия критиков. Или «Авиатор», которому к чести академиков все-таки не дали дюжину Оскаров, фильм скучный, по-моему, слабый во многих отношениях. А вот иствудовская «Малышка на миллион» на «Полит.ру» разнесена в пух и прах. А я думаю, критик не под тем углом смотрел, не понимает женщин. Я уж не говорю о том, что отыскивать и читать рецензии – это тоже время, тоже издержки – полчаса на фильм. По рынку труда, это близко к стоимости билета в кино. Еще, поди, сперва, найди своего критика. Этот механизм не столь технологичен, как быстродействующая (фаст-фудовская) «культурная кухня».

– Меня смущает в культурной бирже заложенный в ней релятивизм: ее рейтинги могут ничего нам не сообщить о подлинной ценности художественного произведения. Иначе говоря, никакое дружное голосование рублем ничего не сообщит нам о качестве произведения. Наоборот, чем популярнее произведение, тем скорей оно – попса. Вот «Код да Винчи» имеет безумный успех в мире, но эта книга, мягко говоря, не высокая литература.

- Во-первых, я ни в малейшей мере не подразумеваю усреднения. Я ратую за то же, что и Вы - сообщества по вкусу, каждому свое. Во-вторых, всех неудержимо тянет рассуждать в логике «высокого и низкого». В терминах символического капитала или, если угодно, экономики внимания, равной ценностью может обладать произведение величайшего гения и творческое высказывание менее искусного мастера, который приподнял дух миллионов на маленькую ступеньку. Тут нельзя сказать, что лучше, не обозначив для кого. Вопрос в том, как эти высокие образцы будут кодифицироваться, опознаваться, кем потребляться? Прежде образцы рождались элитой в некотором темпе и просачивались сквозь социальную толщу со скоростью, соразмерной скорости их усвоения. Сегодня они генерируются машинно, и это уже могут быть не достойные внимания образцы, а суррогаты, но отличить не возможно, не пропустив их через себя. Этим и поглощено все внимание общества. Оценить образец дедовскими способами не получается, потому что мерило труда, как об этом и пишет Кончаловский, больше не действует. Труд по воплощению идеи, раньше бывший признаком ее ценности, теперь стал высоко производительным. Сама же по себе идея не имеет трудового измерения. Единственная оставшаяся редкость – это наше с Вами время и внимание. Но мы этого не усекли и мало ценим. Мастера культуры сами между собой отчаялись договориться о ценности с позиций высокой культуры. И сором из своего теремка забросали все окрестные поселения.

- Значит, рынок все-таки победит искусство? Или это уже не важно?

- Есть силы вне рынка. Когда он окончательно зарвется, они его отрегулируют. Для этого я вижу только один путь – наладить новое измерение ценности – культурно-потребительское. В каком-то смысле оно экономическое, но приспособлено к оценке культуры с позиций конечного потребителя. Чуть раньше или чуть позже – но этого не миновать. Если кончено люди, помнящие «как надо», окончательно не переведутся. И это главное, что я хотел бы внести в дискуссию. Пока мы не заговорим о культуре на языке дела, пока не согласуем хорошие, понятные людям численные индикаторы культурных процессов (мое предложение - воспринимаемое потребительское качество), мы будем ходить по кругу и перетягивать канат. И будем перепрыгивать через ценностные планки-неведимки еще очень долго, как и занимались этим все предыдущее столетие. Та же самая, пустая трата времени.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.