Умер известный социолог Андрей Григорьевич Здравомыслов, 7 июля 2009

Сегодня на 82-м году жизни скончался известный российский социолог, доктор философских наук, профессор кафедры общей социологии факультета социологии ГУ-ВШЭ, главный научный сотрудник Института социологии РАН Андрей Григорьевич Здравомыслов (18 мая 1928 - 7 июля 2009).

18 мая 2008 г. на страницах "Полит.ру" публиковались материалы к 80-летию ученого под заголовком "Человек, чье кредо – социология". Он мужественно преодолевал последствия тяжелой болезни и казалось, что смерть отступила, он снова полон сил и идей, но сегодня – горькая новость для всех, кто знал, любил и ценил А.Г. Здравомыслова.

Публикуем прощальные тексты, присланные в редакцию В.А. Ядовым и Б.З. Докторовым.

* * *

Владимир Александрович Ядов

Прощай, Андрей

С Андреем Здравомысловым меня связывает шестидесятилетняя дружба, вначале мы были студентами, а позже товарищами по социологической лаборатории ЛГУ и соавторами. Последняя наша книга – второе (без купюр) издание «Человек и его работа» с дополнением «… в СССР и после» [1]. Каждый комментировал раздел, в котором лидировал при подготовке первого издания.

Надо сказать, что нам легко было соавторствовать, мы прекрасно понимали друг друга, равно владели и данными, и аппаратом анализа. Было время, когда я уступал ему в английском (именно Андрей перевел учебник Гуда и Хата, на котором мы осваивали азы эмпирического исследования), но после стажировки в Англии мы сравнялись и в Еnglish.

На Международном конгрессе МСА в Эвиане мы, первыми из советских ученых, были приняты в Исследовательский комитет по социологии труда и поочередно избирались в состав его руководства. В начале 90-х оба мы начали интенсивно осваивать работы классиков и современных теоретиков социологии. Андрей стал членом ИК МСА по теории и истории социологии.

В последние годы он полностью ушел в исторические изыскания, опубликовал солидные тексты, в которых стремился показать, каковы культурные особенности социологии в странах Европы и в России. Буквально на прошлой неделе я обращался к нему за справкой по этим сюжетам.

Мы разные по темпераменту, он – скорее интраверт, я – определенно экстраверт. Моего друга отличала чрезвычайная скрупулезность в обращении с источниками, историческими фактами, чем сам похвастаться не могу. Тексты, что я ему посылал (равно как он мне свои), обычно пестрели пометками касательно имен, дат…. Ни он, ни я не настаивали на собственной интерпретации чего бы то ни было, излагали свое мнение.

Уходит наша возрастная когорта. Прощай, Андрей.

* * *

Борис Зусманович Докторов

Умер человек. Будет жить социолог...

В утренней почте – электронное послание Владимира Ядова, одна строчка крупными буквами: «ЧАС НАЗАД УМЕР АНДРЕЙ ЗДРАВОМЫСЛОВ». Перечитываю много раз... пытаюсь понять ситуацию и свои чувства... мы знали друг друга сорок лет... Здравомыслов сделал меня социологом... Все – смертны, Андрей давно и тяжело болел, но не любил говорить на эту тему...сразу о том, что сделал, что делает, что думает сделать.

Наша продолжительная беседа трехлетней давности о его жизни-работе называлась: «Мое кредо – социология» [2]. Эти слова передают суть понимания Здравомысловым своего назначения, своей роли в российском/советском социологическом сообществе. Отражают они и его реальное место в нем.

Для него социология не была лишь сферой деятельности. Он был озабочен трансформацией социального знания в управленческие, властные решения. Он чувствовал свою ответственность за нравственный климат в нашем цехе. Он старался передать свое понимание назначения социологии новым поколениям ученых... Его лекции всегда были интересными и содержательными, всегда озвученными внутренними диалогами. И вообще, диалогичность – антитеза монологу, нарративности – важнейшая характеристика научного стиля Здравомыслова.

Среди предков Здравомыслова были князья и дворяне, крестьяне, в том числе крепостные, военные, священнослужители и разночинцы — почти вся Россия, а редкая фамилия, подчеркивающая особенности мышления ее носителей, восходит к его прадеду, получившему ее после окончания Новгородской духовной академии.

История его семьи, война и пережитые им физические тяготы, стремление понять устройство социального привели Здравомыслова на философский факультет ЛГУ; ранее Петербургский университет заканчивали его отец и дед. Оттепель определила его гражданское и научное кредо. Его слова: «Булат Окуджава имел для нас гораздо большее значение, чем Питирим Сорокин» – это, и ключ к пониманию его собственного движения в социологию, и указание на генезис современного – постхрущевского – этапа российской социологии.

В стихотворном поздравлении Здравомыслова Ядову, написанном в 2004 году, есть слова:

Было время, было время
Всё понять и всё измерить.
Вникнуть разумом в пространство
Изменить несчастный мир,
Песню спеть про шарик в небе,
И про девочку, что плачет,
Оттого, что шарик этот
Шарик этот улетел!

....Ощущение себя частью русской интеллигенции обнаруживается в работах Здравомыслова, касающихся природы русскости и русского национального самосознания. Развивая релятивистскую концепцию нации, он трактовал русский народ как часть глобального человечества, а достижения России в областях искусства, литературы, науки как элемент всемирной культуры. Отсюда его резко негативное отношение к попыткам предложить «истинно» русскую социологию, базирующуюся на православии. Воспринявший принципы секулярной науки и традиции русской интеллигенции, Здравомыслов, по его словам, считал, что объяснение всего происходящего надо искать в мире людских отношений, но не проявлении высших сил.

...Окончился жизненный путь Андрея Здравомыслова, обеднело наше профессиональное братство, но сделанное социологом Андреем Здравомысловым остается с нами.. навсегда...

Дорогой Андрей... Пусть земля тебе будет пухом!

Примечания:

[1] Здравомыслов А., Ядов В. Человек и его работа в СССР и после. 2-е изд., испр. и дополн. М.: Аспект Пресс, 2003.

[2] А.Г. Здравомыслов: «Социология как жизненное кредо» (Интервью Б. Докторова с А. Здравомысловым) // Социологический журнал. 2006. № 3. С. 111–148.