Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) впервые принял жалобу на ущемление родительских прав трансгендера. Автором обращения оказалась россиянка А. М., которая в прошлом состояла в браке и имеет двух несовершеннолетних детей, сообщает «Коммерсант» со ссылкой на юриста Проекта правовой помощи трансгендерным людям Татьяну Глушкову.
Россиянка А. М. подала жалобу в ЕСПЧ в начале сентября. Она написала ее от своего имени и от имени своих детей. В конце ноября суд принял жалобу к рассмотрению.
42-летняя женщина сменила пол четыре года назад. До этого, в 2008 году, она «генетически и фенотипически» еще была мужчиной и заключила брак с Н. В 2009 у них родился сын, в 2012 году — дочь. В 2015 году супруги расстались и после этого А. М. поменял пол на женский и сменил документы.
Его бывшая жена не хотела, чтобы дети виделись со своим биологическим отцом. В 2017 году Н. обратилась в Люблинский районный суд. По ее мнению, новый пол А. М. может «нанести непоправимый вред психическому здоровью и нравственности детей» и стать причиной издевательств в школе. Н. ссылалась на закон о запрете о гей-пропаганды.
Суд назначил судебно-психиатрическую, сексологическую и психологическую экспертизу А. М. и детей. Ее завершили в 2018 году. В документе указывалось, что эксперты не знают отечественных научных исследований, посвященных родителям-трансегендерам. При этом специалисты не доверяют зарубежным исследованиями, где утверждается, что общение с трансгендерами не вредит детской психике. В заключении экспертизы говорилось, что встречи с А. М. плохо повлияют на детей. Суд также отметил, что сейчас ее общение с сыном и дочерью нецелесообразно, но по мере взросления этот вопрос могут пересмотреть еще раз и вынести другое решение.
Тогда А. М. решила обжаловать это решение в Мосгорсуде. К апелляции прилагалась рецензия на экспертизу от психиатра, завкафедрой медицинской психологии Казанского государственного медицинского университета Владимира Менделевича. Он утверждал, что авторы экспертизы «не использовали в своей работе вообще никаких научных данных».
«Нет никаких научных оснований утверждать, что воспитание родителем-трансегндером может привести к изменению половой идентификации и сексуальной ориентации детей»,— сообщил Менделевич и добавил, что выводы экспертов «носят беспредметный ненаучный характер», а заключение «нельзя признать научно аргументированным».
Мосгорсуд, как впоследствии и Верховный суд, отклонил апелляцию. После этого А. М. пожаловалась в ЕСПЧ.
Сама А. М. считает, что «проблема "как рассказать детям" искусственно преувеличена».
«Например, почему бы не сказать: "Знаешь, такое редко, но случается, родился мальчик с душой девочки. Ему было плохо, и когда появилась возможность, он пошел к докторам, и они помогли ему превратиться в девочку". Или: "Разве не все равно, как я выгляжу, ведь главное, что я вас очень-очень люблю". Уверена, мы быстро найдем общий язык, поймем друг друга и снова сможем быть вместе», − рассказала она и добавила, что также детям следует объяснить «правила безопасности в обществе: рассказать о том, что можно говорить, а о чем лучше не стоит».
А. М. не знает, как детям объяснили ее отсутствие. По ее словам, во время экспертизы сын произнес, что «папа нас бросил».
«Вред от разрушения семьи, от лишения детей и меня возможности общаться друг с другом представляется мне гораздо более страшным»,— рассказала она.
