28 марта 2024, четверг, 11:20
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

28 ноября 2008, 08:55

Одиссей или аргонавты

18 ноября 2008 г. в Министерстве образования и науки состоялась презентация программы по привлечению специалистов русскоязычной научной диаспоры на просторы их исторической родины. Не пытаясь конкурировать с рядом детальных репортажей, уже упомянувших о ряде важных моментов, позволю себе обратить внимание на некоторые положения докладов и последовавшей за ними краткой дискуссии, которые показались мне достаточно существенными, и пока не нашли достаточного отражения в опубликованных материалах.

Снова невыездные?

Не может не радовать, что участники семинара выразили сомнения в продуктивности карательного подхода в отношении молодых специалистов, сформулированного недавно исполнительным директором Центра «Открытая экономика» Константином Киселевым в докладе «Кризис и наука». Среди прочего (доклад весьма содержателен и, безусловно, этим не ограничивается), г-н Киселев в качестве одной из мер предложил «разработать предложения, позволяющие директивным (запретом долгосрочного выезда без компенсации образования, полученного за счёт бюджета) и недирективным (приглашением на крупные долгосрочные гранты в ведущие научно-исследовательские организации, НОЦ, федеральные университеты) способами удерживать на родине лучших выпускников вузов, молодых учёных и преподавателей».

От «директивных» мер веет затхлым запахом «распределения» советских времен, от которого за полтора десятка лет уже успели отвыкнуть. Ясно, что подобного рода обещанные санкции вряд ли вызовут энтузиазм в рядах «лучших выпускников вузов». Хорошо, если не усугубят у нынешних абитуриентов и без того все углубляющиеся сомнения по поводу избрания научной карьеры. И то: зачем учиться «на ученого», если потом будешь «отрабатывать» несколько лет, как крепостной крестьянин на барщине? Не проще ли завершить образование на уровне бакалавриата (чтобы не стать квалифицированным специалистом, попадающим в зону интереса властей) и поехать получать дальнейшее образование туда, где потом и наукой можно будет заняться? Или уйти в бизнес, забыв про все наукоемкое, как про страшный сон тех, кто пытается по старой привычке превратить страну в единый боевой лагерь?

На пожелание не педалировать эту тему, высказанное в кулуарах, не могу ответить ничем, кроме решительного гласного осуждения этой опасной инициативы. И рад, что на семинаре нашлись люди, высказавшиеся против.

Три этапа развития диаспоры

Одним из самых идеологически насыщенных был доклад эксперта Всемирного банка Евгения Кузнецова. Мировой банк давно занимается изучением проблем миграции специалистов. Помимо отрезвляющих эмпирических данных (о том, что в абсолютных цифрах выехавших ученых Россия далеко позади не только Китая и Индии, но и находящейся на первом (!) месте по этому показателю Великобритании и недалеко ушедшей ото всех этих стран Германии) и идеологем (перестать говорить об «утечке мозгов» и перейти к обсуждению «циркуляции талантов», заменить стигматизирующее выражение «диаспора» на «наши таланты за рубежом», «аргонавты» и т. п.), важным моментом доклада была модель социальной динамики научных диаспор.

В своем докладе Евгений Кузнецов выделил три этапа развития научной диаспоры. Первый характеризуется попытками ученых мигрантов максимально дистанцироваться от страны исхода («не говорите мне о родине»). Второй этап – консолидация диаспоры и осознание ею своей особой идентичности. И только третий этап – попытка принять участие в развитии родной страны. Евгений Кузнецов не раз подчеркивал, что при этом вернувшиеся домой таланты нередко становятся инициаторами и движущими силами реформ у себя на родине. По его оценке, «российские таланты за рубежом» переживают второй этап (обретение самосознания и развитие сетей взаимопомощи). Это означает, что до деятельного желания что-то серьезно изменить в России значительная часть «талантов за рубежом» пока еще «не доросла». Это бросает тень сомнения на ближайшие перспективы мероприятий по привлечению талантов обратно в Россию, вместе с тем вселяя оптимизм относительно более отдаленного будущего.

В петле

На бумаге все выглядит логичным и продуманным. Когда читаешь про создание целой системы разнообразных новых научных центров, радость наполняет душу. Но когда слушаешь, как то же самое объясняют «на пальцах», вслед за радостью приходит тревога. Потому что, как бы ни написали на бумаге, жить потом будут так, как осмысливают бумагу на уровне объяснений «на пальцах». Самые разные ораторы на семинаре мечтали вслух о новых исследовательских центрах, работающих в режиме максимального благоприятствования. Основная идея, стоящая за этой моделью, состоит в том, что реформировать старые научно-исследовательские учреждения нет никакой возможности и проще создать нечто совершенно новое рядом. При этом в качестве положительного примера все время упоминался Китай, достаточно, впрочем, непохожий на Россию, чтобы эта мантра звучала успокоительно.

Прежде, чем перейти к обсуждению грез об изолированных научных центрах, упомяну о еще одной, потенциально не менее вредной идее. Ее высказал бывший министр науки и технологий РФ, а ныне – президент НП «Российский дом международного научно-технического сотрудничества» Борис Салтыков. Он предположил, что вузы окажутся более перспективны для создания новых организационных структур, способных принять представителей диаспоры, потому что кафедру в вузе-де создать проще, чем лабораторию в НИИ. Хотелось бы на корню пресечь эту линию рассуждений. Во-первых, кафедру создать не проще (хотя и не сложнее). Во-вторых, те, кто работает в вузах, знают, что кафедральная система в ее нынешнем виде – едва ли не основной «внутренний» тормоз преобразований в отечественных университетах. Умножение кафедр лишь ухудшит и без того непростую наличную ситуацию и породит больше проблем, чем решит. Все это не отменяет того, что вузы могут оказаться более восприимчивы к инновациям, чем, например, институты РАН. Хотелось бы лишь подчеркнуть, что вопрос не в создании новых кафедр.

Мечты об избавлении от бед за счет создания дополнительных центров, изолированных от безобразий российской действительности, следует признать совершенно утопическими, прежде всего потому, что изолировать их не удастся. Без оздоровления ситуации в целом, эти новые центры обречены на бесславную гибель в борьбе с обстоятельствами. Как отметил выступивший в дискуссии молодой ученый Максим Молодцов, главный вопрос, который беспокоил опрошенные им перед семинаром «таланты за рубежом» – «можно ли там будет купить реактивы?» Его собственный опыт после возвращения в Россию – баталии с бухгалтерией и ноль научных статей за два года. Напомним, что еще в феврале 2008 г. «Российская газета», сравнивая Молодцова со «скандалистом» Севериновым, писала: «молодые ученые более терпимы, чем их именитый коллега, и пока готовы мириться с нынешней странной ситуацией по финансированию и с бюрократией, когда поездка на конференцию, покупка на собственный грант компьютера и даже мебели превращается в проблему». Видимо, за этот год Максим многое понял. Еще немного, и он уедет обратно - туда, где не надо мириться с вечно нынешней «странной ситуацией», и где можно заниматься наукой.

При этом борьба с обстоятельствами – не единственная проблема. Если упрощение процедуры закупки оборудования и расходных материалов было обещано в обозримом будущем (едва ли не в 2009 г.), то придание должного динамизма организационной структуре российской науки и развитие внутренней мобильности на следующий год еще не запланировано.

Вместе с тем, именно отсутствие мобильности и весьма ограниченные возможности создания новых исследовательских подразделений, в том числе, временных, и порождают отток кадров из российской науки. Никто из тех, кто может уехать работать за границу, радикально сменить специальность, уйти «в бизнес», не будет готов вечно «терпеть», долгие годы, дожидаясь возможности создать свою исследовательскую группу или стать завлабом, которая одна лишь и откроет дорогу к условному счастью. В результате, в науке останутся одни лишь «терпилы», готовые работать без карьерных перспектив в одном и том же НИИ, годами прорастая сквозь иерархию младших, средних и старших научных сотрудников.

Советская наука хорошо развивалась только в периоды экстенсивного роста, который позволял решить проблему кадровой динамики при отсутствии горизонтальной мобильности. Вы думаете, надо просто создавать новые рабочие места где-то в стороне, и все само собой образуется? Не образуется. Это лишь не лучшим образом отложит решение проблемы на определенный срок.

В тридцатые – начале пятидесятых простор для мобильности создавался, помимо беспрецедентного роста числа научных учреждений, посадками и «освобождениями» от должностей, потом – созданием наукоградов. Однако все хорошее когда-то заканчивается. Если сейчас не придумать, как придать должную степень подвижности организационной структуре российской науки на низовом уровне, то только и останется, что ждать новых наукоградов (спасибо, если не новых посадок и расстрелов). Вместе с тем, некоторые рецепты давно известны. Во-первых (пока забудем пункт ноль – запрет на занятие руководящих должностей в пенсионном возрасте), затруднение обучения в магистратуре и аспирантуре в том же месте, где человек учился в бакалавриате, и поощрение переезда на graduate program в другой университет. Во-вторых, система пост-доков (временных рабочих мест для тех, кто недавно защитил кандидатскую диссертацию, непременно не в том месте, где человек эту диссертацию писал).

В третьих, вопрос о том, как облегчить создание временных исследовательских групп (я не имею в виду те временные научно-исследовательские коллективы, которые все научились быстро создавать для освоения осеннего «золотого дождя»), несколько более сложен, но здесь как раз и пригодится здравое зерно рассуждения о том, что вузы более динамичны, чем НИИ. Постоянный поток магистрантов и аспирантов (нередко больший, чем в отдельных институтах РАН), особенно, если с ними соединить пост-доков, создает значительные ресурсы научной «рабсилы» для создания таких временных групп. Все это придаст системе хотя бы некоторую степень динамизма, а будет динамика – станет проще. Потому что пока для создания самой возможности формировать временные исследовательские группы, работающие в более-менее человеческих условиях, и то – для избранных, нужна особая государственная программа, дело не сдвинется с мертвой точки. Если такие группы будут то и дело создаваться тут и там по инициативе «снизу», то включить в эту систему наши таланты за рубежом (с их группами) будет гораздо проще.

Разумеется, для того, чтобы создать организационную основу для такого рода динамики, придется приложить определенные усилия, но эта подвижность может принести больше пользы в отдаленной перспективе, чем микротеплицы. Ни в коем случае не хотелось бы отговаривать кого-то от реализации программы привлечения диаспоры. Хотелось бы лишь обратить внимание на то, что не следует забывать и про все остальное. Тогда, глядишь, и с этой программой дело пойдет легче.

Мифы Древней Греции

И последнее. Сравнение с аргонавтами поневоле более чем уместно. Не знаю, о чем думал эксперт Всемирного банка Евгений Кузнецов, когда предложил его. Судя по контексту, о романтике дальних странствий и возвращений с награбленным богатой добычей. Я же подумал о грустной старости одинокого Язона и его гибели под обломками Арго на глазах у детей, которые были не в курсе, что это за дряхлый старик бродит по пляжу. Если хочется не столько напомнить о проблемах, ждущих дома, сколько приободрить «наши таланты за рубежом», то лучше уж уподобить их Одиссею. Надеюсь, что у тех, кто вернется, хватит сил натянуть тетиву давно висящего без дела лука и... далее по тексту.

Ссылки

Наталия Демина. В Минобрнауки обсудили меры по использованию потенциала российской научной диаспоры

Наталья Быкова. Споры о диаспоре: нужно ли возвращать в Россию «утёкшие умы» 

Константин Киселев. Кризис и наука

Юрий Медведев. Гранты и гранды: Вернувшийся из Америки ученый не хочет играть по академическим правилам

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.