Широкая заинтересованная общественность не первую неделю обсуждает покупку Абрамовичем пакета акций "Евраза" (41,3 процента), принадлежащего двум крупнейшим акционерам группы - Александру Абрамову и Александру Фролову. При этом, как ни удивительно, не прозвучало внятных объяснений на ряд принципиальных для любой сделки подобного уровня вопросов. Зачем продается успешная компания, почему так заинтересован губернатор Чукотки в приобретении чернометаллургического актива, насколько соответствует заявленная цена сделки рыночной стоимости пакета акций компании - все эти вопросы либо игнорируются при обсуждении, либо на них даются формальные и по большей части бессодержательные ответы.
Между тем, от ответов на эти и некоторые другие вопросы зависит понимание того, как охарактеризовать сделку и что понимать под процессом "консолидации черной металлургии".
Прежде всего, удивляет реакция инвестиционного сообщества на сумму сделки. Аналитики разошлись в оценке того, будет ли цена за пакет акций рыночной. Рыночная стоимость пакета акций "Евраза", который приобретает "Millhouse", на сегодня составляет 3,2-3,3 млрд долларов, между тем как заявленная обсуждаемая сумма - около 3 млрд. Кажется, особых противоречий нет, но если понимать под "около" - "меньше 3 млрд", то с учетом благоприятной конъюнктуры на стальном рынке (цены на сталь во втором квартале 2006 года опять начали расти) все-таки можно говорить о том, что Роман Абрамович приобретает актив по цене несколько ниже рыночной. Премия, составляющая 10 процентов от рыночной стоимости пакета акций "Евраза" - в целом невелика. Но она есть.
Вопрос вопросов - зачем сделка вообще понадобилась? Крупные российские собственники, причисляющиеся к капитанам российского бизнеса, как правило, рассматривают два взаимоисключающих варианта для того, чтобы реализовать свои активы. Варинат первый - это сделка с зарубежной компанией по примеру сделки ТНК с ВР или Алексея Мордашова с "Arselor". По традиционному (и не до конца убедительному) представлению подобный формат позволяет компании (да и собственникам) застраховаться от рисков взаимоотношений с госорганами, а также получить более благоприятные условия при отношениях с зарубежными партнерами и работе на зарубежных рынках.
Вариант второй - это размещение акций на западных биржах. По обычной логике комментаторов (столь же небесспорной), это позволяет застраховаться от риска огосударствления (впрочем, какой толк в огосударствлении ритейла, сотовых операторов или шинной компании аналитики обычно не объясняют) и получить статус "мировой компании". В случае со сделкой "Millhouse" и акционеров "Евраза" стройная логика взаимоисключающих вариантов рушится - "Евраз" уже торгуется в Лондоне.
Чтобы понимать мотивацию сторон, стоит вспомнить - в каких обстоятельствах было заявлено о сделке. Фон для сделки был шикарный - буквально в тот же день Алексей Мордашов обнародовал планы по слиянию "Северстали" и "Arselor". Оценивалось это в духе консолидации чернометаллургических активов в России, на рынок просочились слухи о грядущей скупке Романом Абрамовичем активов Алишера Усманова. Затем из близких господину Абрамову структур просочилась информация об инвестиционном фонде, который создается, чтобы заниматься инвестициями Александра Абрамова в российскую экономику. Наконец, третья волна сообщений о сделке сопровождалась комментарием о слиянии "Евраз-групп" со структурами Лакшми Миттала. Как это ни удивительно: самоочевидный факт - Александр Абрамов избавляется от своего крупнейшего российского актива и продает свою долю Роману Абрамовичу - потерялся в информационном потоке и не был внятно представлен ни в СМИ, ни в комментариях аналитиков. И это при том, что по предварительной информации о сделке, Александр Абрамов избавляется от актива не на самых выгодных для себя условиях. Похоже, что у него есть на это причины.
Интереснее мотивация самого известного на сегодня российского крупного бизнесмена - Романа Абрамовича. Ссылки информационных агентств и печатных СМИ на то, что Роман Аркадьевич уже имеет опыт работы в металлургии (он контролировал компанию "Сибирский алюминий" и владел долей в "Русском алюминии") забавны, но не более того. По представлению российского бизнес-сообщества, Роман Абрамович настолько же хорошо разбирается в металлургической отрасли, насколько и в нефтяной или пищевой. Консолидация черной металлургии России, которая представляется как основная задача нынешнего возвращения Абрамовича из "лондонского отпуска", - также процесс неоднозначный, едва оформившийся. Причем, внутренняя логика этого еще ненаблюдаемого процесса нарушается вполне конкретной сделкой Мордашова с "Arselor". Какая уж консолидация, если один из крупнейших игроков по определению исключен из процесса. Да и пока не поступает особых радостных или тревожных сигналов по этому поводу ни от Магнитогорского комбината, ни от Новолипецкого. НЛМК так и вовсе продолжает закупать активы (порты, компанию по производству трансформаторной стали), нимало не беспокоясь о якобы вырастающем гиганте, патронируемом чуть ли руководством Администрации президента. Если Роман Абрамович и планирует скупить всю черную металлургию по образцу алюминиевой то и дело ему придется иметь не с заводами, а с вполне оформленными ФПГ со своим лобби и большими материальными ресурсами.
В сухом остатке остается констатация сделки частных лиц, один из которых очень захотел из бизнеса выйти, другой - в него войти. Причем сделать это, по возможности, без лишнего шума, для чего и были предприняты шаги по размыванию информационного поля вокруг сделки. Будет ли при этом российская металлургия объединена в некий единый холдинг (в духе идеологии контроля государства за принципиальными отраслями или в духе построения транснационального металлургического монстра под контролем неких частных лиц) - это вопрос все-таки лет, а не года или нескольких месяцев. А тогда в России уже и президент, вполне вероятно, будет другой и повестка дня существенно изменится. Для заинтересованных наблюдателей остается один выход - ждать, ведь прогнозы (даже при наличии отсутствующего в данном случае явного тренда) почитаются серьезными людьми делом неблагодарным.
Константин Преображенский
