Лишив исполнительную власть экономической воли, думцы, натурально не предвидя результатом своих действий ничего хорошего, озаботилась освобождением себя от всякой ответственности. - Как и предполагали мы в прошлом комментарии Полит.Ру, коммунисты не замедлили воспользоваться изумительным ноу-хау Явлинского, открывшего новый способ парламентской оппозиционности: выдвигаешь премьера, агитируешь за него и голосуешь, а сразу после утверждения - объявляешь себя в оппозиции к его правительству. Теперь коммунисты тоже заявляют, что, вроде, еще посмотрят, поддерживать ли правительство академика-разведчика с приданным ему коммунистом-госплановцем, - и что, мол, это не их правительство.
Ребята! Так чей же он? Откуда взялся? И кто же за него голосовал? И кто сладчайшим термином консенсус курс доллара как мальчика гонял? Ничей. Он из разведки. Настоящая мечта парламентария - это совместить советскую котлету по-министерски с необременительной оппозиционностью по-думски.
Этот взвешенный и государственный подход просматривается уже и в советской «матрешечной» структуре формируемого правительства. Премьер у нас - политический, так что за экономику отвечать не может. Первый его заместитель - коммунист-госплановик, вроде - должен он отвечать. Но, справедливо опасаясь, что «высочайший профессионал» слишком быстро и такого наотвечает, - под ним посадили еще одного вице-премьера по финансам - экономически вменяемого ндровца Шохина. Шохин, пришедший в правительство Гайдара министром труда, сохранился и возвысился до куратора экономического блока в правительстве Черномырдина 1993-1994 гг. - Правда, именно эти годы считаются в наибольшей степени «потерянными» в смысле экономического движения, но наличие у Шохина представлений о экономических механизмах не ставится под сомнение, в отличие от организационных и политических. Так что в его задачу входит по возможности купировать решительные, крайние безумства.
Структура «матрешки» лишь на первый взгляд походит на систему «противовесов», существовавшую в прежнем правительстве, а на самом деле - гораздо перспективнее. Там, по крайней мере, существовало распределение сфер ответственности, «матрешка» же размазывает политическую ответственность по бюрократической иерархии: каждому начальнику по стрелочнику. - И именно это в высшей степени удовлетворяет Думу, которая решила на волне успеха закрепить принципы правительственного стрелочника и собственной оппозиционной чистоты в конституции.
Думские конституционные поправки сводятся к следующему: Президент спрашивает у Думы разрешения по поводу назначения не только премьера, но и всех ключевых фигур кабинета, а Дума получает возможность отправлять их в отставку как скопом, так и по отдельности. (Ну, о том, что Дума утверждает также судей Конституционного и Верховного судов, а также может отправлять президента в отставку по первому желанию и пр. - даже говорить нечего: хватай, пока можно, тащи - сколько унесешь!) - Да и о таких мелочах, как принцип разделения властей, понятно, в момент близкого экономического коллапса вспоминать даже, может, и неуместно. Но, по крайней мере, надо понимать, что из думских высокопатриотичных и демократических нововведений получится.
Предметом внутридумского торга становится таким образом не только фигура премьера, отвечающего за экономическую политику, но и каждый отдельный министр. Т.е., к примеру: вы нам МВЭС, а мы вам образование и таможню. - А мне? - А вам здравоохранение - и почту как нагрузку. Однако и самому, лишенному возможности проводить сколько-нибудь осмысленную и солидарную политику премьеру огорчаться не стоит - отвечать тоже будет не он. А дядя. Табака нет - табачный дядя, молока нет - молочный дядя. Марок почтовых - и тех нет! - Ну, вот тут уж, наверное, министра здравоохранения снимут. А главное, что Дума получит изумительную возможность находится в перманентной оппозиции как ко всему правительству, так и каждому его члену по отдельности. - Потому что не может же демократ-экономист Григорий Явлинский отвечать за правительство, в котором член, скажем, фракции ЛДПР отвечает за заготовку сена.
Золотым консенсусным правилом коалиции оппозиционеров является безусловное разделение тех, кто «продавливает» решение, и кто за него отвечает.
Модель этой перманентной игры в кошки-мышки активно отрабатывается сегодня. Одним из главных настроений думцев, разделяемым и профессионалами нацонал-вредительства из «левых», и думскими «умеренными» (ндровцами), является идея о том, что из власти должны уходить все, причастные к августовскому дефолту. Вот, и новосваренный финансовый вице-премьер Шохин говорит, что должны уйти «все, кто банкротил страну». - Между тем это заявление есть блистательный пример той модели безответственности, право на которую коммунисты хотят конституционно за собой закрепить. Ибо страну НИКТО НЕ БАНКРОТИЛ, страна ОБАНКРОТИЛАСЬ. - Конечно, жить в долг и мотать деньги, а потом с палкой гоняться за управляющим, обзывая его вором и бездельником - оно приятнее, нежели по честному сесть в углу, повторяя «я - дерьмо! я - дурак! я - безответственный тип!»
Однако же, неуважаемый Александр Николаевич, банкротили страну, в том числе, - и именно вы! Разве не говорили вы, будучи вице-спикером Думы осенью 1997, что налоговый кодекс через Думу не пройдет (потому что он внесен был Чубайсом), между тем как, благодаря своему экономическому образованию, отлично понимали, что существующая налоговая система ориентирована на инфляционную экономику и в условиях финансовой стабилизации становится как бы внутренним нарывом. Разве не говорили вы потом, что представленный правительством жесткий бюджет не имеет шансов пройти через Думу, и не увеличивали совместно с прочими думскими сибаритами размеры бюджетной дыры? Конечно, - не один. Тут и Г.Явлинский применял свой знаменитый метод «чем все хуже, тем я чище»: сначала он голосовал против правительственного бюджета, потому что тот недостаточно хорош, увеличивая таким образом цену, которую правительство вынуждено было платить коммунистам, а затем - с совсем уже гордым видом, потому что после вмешательства коммунистов бюджет становился очевидно плох.
Наконец, разве не Дума вела бескомпромиссную войну с попытками правительства остановить кризис в последние шесть месяцев. - Правительство пытается, продав «Роснефть», как-то поправить финансы, Дума - принимает постановления о незаконности этой продажи. Правительство пытается каким-то образом заворожить нервных инвесторов фондового рынка, Дума - восторженно пилит один из столпов этого рынка, принимая закон об акциях РАО ЕЭС. А Александр Николаевич Шохин, мальчиш-плохиш русской экономической мысли, тонко улыбается, полуприкрыв глаза: конечно, закон приведет к негативным последствиям, но и думцев, мол, можно понять - там же Чубайс, в РАО! Как же нам не потоптать фондовый рынок - от этого ж Чубайсу будет плохо!
Наконец, уже совсем экстренные и отчаянные попытки Кириенко предотвратить банкротство, Дума откровенно саботировала, все более приходя в состояние приподнятого возбуждения по мере приближения катастрофы. - И как же не стыдно, гражданин Шохин! Взрослый дядя, очки надел - и вешаешь людям лапшу на уши про «пирамиду ГКО».
Не было никакой пирамиды ГКО. Это сказка для незадумчивых и охотноверных: мол, все они, эти «монетаристы» - что Чубайс, что Мавроди - только деньги воруют. - Не было никакой пирамиды ГКО. Была страна, которая ну никак не хотела и не могла тратить столько, сколько зарабатывает. Умрем, а не будем. А когда получала деньги взаймы, то понимала это исключительно так: если дали - значит есть, надо еще надавить - еще дадут.
В начале лета премьер Кириенко выступил в Думе с абсолютно откровенными выкладками: нам надо в месяц собирать в казну столько-то, тратить столько-то, иначе мы обанкротимся. В Думе поднялся страшный крик: не дадим увеличивать налоговый пресс на отечественного производителя, не дадим сократить социальные расходы! - Не дали. Торжеством Думы было не назначение Примакова, торжеством Думы был дефолт: мы же говорили - они с нами не справятся! С нами невозможно. Мы - чего хочешь порушить можем. Да будь ты хоть трижды Чубайс.
