Перед началом нового политического года и в преддверии грядущих выборов было объявлено об объединении "Родины" с Российской партии жизни и Российской партией пенсионеров. Считается, что новый проект, тут же прозванный "кремлевским", призван уравновесить доминирование "Единой России" и занять левый фланг политического поля. На правом фланге тоже не дремлют. СМИ сообщают о предстоящем ребрендинге СПС. Партия в скором времени обещает представить не только новую программу, но и, возможно, новое название и новые лица в руководстве. Подразумевается ли под ребрендингом объединение партий демократического толка, кого СПС видит своим главным оппонентом и на что партия готова пойти ради победы - обо всем этом рассказал лидер "Союза правых сил" Никита Белых. Беседовала Аня Яковлева.
На проходивших в течение лета выездных заседаниях политсовета СПС много говорилось о том, что необходимо расширять поле потенциальных избирателей, в частности за счет людей, разочаровавшихся в «Единой России». В статье, опубликованной в «Ведомостях» и посвященной новой программе вашей партии, сообщалось, что базисом этой программы станет противопоставление «Союза правых сил» «Единой России». Насколько это соответствует действительности?
Для ответа на этот вопрос, сначала надо сказать о процедуре, которая будет происходить при принятии данной программы. На сегодняшний день официально существует лишь проект программы, который представлен программным комитетом для внутрипартийного обсуждения. На съезде, который состоится 19 сентября, мы планируем утвердить основные принципы и тезисы этого документа. Далее эта программа будет доработана, усилена, будут прописаны отдельные блоки. Поэтому сейчас твердо говорить, что останется, а что не останется – достаточно сложно. В то же время, противопоставление нас «Единой России» - это, как мне кажется, тот базовый подход, который не получит возражений и не будет претерпевать серьезных изменений. Мы - политическая партия, оппонируем политической партии, и в данном случае речь идет о партии власти.
Не боитесь ли вы затеряться на фоне других партий, критикующих «Единую Россию»?
Нельзя сказать, что наша программа - это просто голословная критика «единороссов», это одновременно и конкретное предложение по тому, что следует делать. Мы когда обозначаем «Единую Россию» в качестве главного оппонента, при этом говорим, что она, на наш взгляд, делает неправильно, и предлагаем свой вариант решения проблемы. А то, что единую Россию ругают все кому не лень – у партии власти судьба такая. Этим она и отличается от оппозиции. При этом мы бы очень хотели, чтобы оппозиция в целом была четко сегментирована. И в этом причина нашего неучастия в «Другой России» и других мероприятиях. Просто критика и противостояние власти не являются политической позицией, поэтому мы считаем, что есть силы и в оппозиционном спектре, которые являются не менее, а в каких то вопросах и более опасными, чем, например, партия власти. Те же националисты и ксенофобы тоже являются оппонентами по отношению к действующей власти, но мы с ними не можем объединяться ни при каких условиях.
Традиционный вопрос по поводу объединения демократических сил. Как обстоят дела на этом фронте?
Эта работа продолжается, и именно поэтому мы официально приняли решение, что у нас до конца этого года пройдут два съезда. Первый – это съезд, на котором состоится обсуждение программы, второй – это тот съезд, на котором будет определяться наша стратегия, как, собственно говоря, мы собираемся идти и побеждать на выборах 2007 года. Одним из элементов этой стратегии является и вопрос консолидации здоровых демократических и оппозиционных сил. Именно поэтому мы продолжаем вести наши переговоры с РПР и ПРП, причем достаточно конструктивные, и мы не прекращали и не прекращаем и переговоров и с партией «Яблоко». Возможность для нашего объединения все еще сохраняется.
Если объединение все-таки состоится, в какой форме вероятнее всего оно будет существовать?
В нынешних условиях, создание новой партии с нуля нереально. Поэтому вопрос объединения - это вопрос в большей степени ребрендинга, новой программы, изменения структур и органов управления одной из существующих партий, которая пройдет проверку Росрегистрации. СПС уже такую проверку прошел. При этом наши подходы остаются неизменными: мы совершенно спокойно относимся к варианту изменения названия и к появлению новых лиц среди лидеров партии. Мы обсуждали эти вопросы в течение выездных съездов партии, и могу сказать, что большинство региональных отделений и их лидеров придерживаются той же точки зрения.
Собираетесь ли вы лично участвовать в предстоящих выборах в Законодательное собрание Пермского края, и как вы оцениваете перспективы СПС в целом?
Я готов возглавить список. Но в демократической партии - решение возглавлять список или нет – это не решение одного человека, даже если он является председателем федерального политсовета. Это решение должно быть принято на конференции и это должно быть решение партии. Поэтому на сегодняшний день обсуждаются разные варианты, при этом в некоторых из этих вариантов действительно я фигурирую в качестве первого номера в списке. Если такое решение будет принято - я готов, так как Пермский край – моя родина и принципиальная площадка. Что же касается перспектив – то при нормальных условиях мы имеем все шансы показать хорошие результаты. Другое дело, что выборы в заксобрание Пермского края как принципиальные воспринимаем не только мы, но и наши политические оппоненты. Все эти приключения с митингам «нашистов», молодогвардейцев и даже просто информация из руководящих органов неких политических организаций показывают, что наши оппоненты тоже весьма серьезно относятся к этим выборам. Насколько серьезно будет использован административный ресурс, насколько серьезно будет сделана попытка не допустить партию к выборам, или создать какие то иные условия, построить какие-нибудь клоны, которые будут отнимать голоса – это покажет будущее. Мы в любом случае в этих выборах участвуем и готовы вести жесткую борьбу.
Будете ли СПС в рамках предвыборной избирательной компании в Пермском крае представлять в качестве своего главного оппонента «Единую Россию»?
Да, разумеется.
Как вы в таком случае относитесь к тому, что ваш друг Олег Чиркунов возглавляет список «Единой России» на выборах в Пермском крае?
Не думаю, что это желание Олега Чиркунова. Мне кажется, это как раз проявление того специфического отношения к Пермскому краю, губернатор которого не просто не «единоросс», а подчеркнутый не «единоросс». Чиркунов всегда заявлял, что он готов взаимодействовать с любыми политическими партиям, и считает, что губернатор не должен ни входить в органы управления ни одной из политических партий, не возглавлять партийные списки, и, тем не менее, его заставили это сделать. В данном случае каждый человек сам определяет свою судьбу, и когда Чиркунов принимал решение о том, чтобы становиться назначенным губернатором, он понимал, по каким правилам будет играть. Лично наши отношения сохраняются хорошими, мы общаемся, но это не означает, что каким-либо образом это скажется на нашей политической кампании. Другое дело, я готов очень четко в рамках кампании в Перми объяснять свою позицию и по отношению к «Единой России» и к Чиркунову. И в этом плане он для меня не представитель партии власти. Я действительно считаю, что Олег Анатольевич является примером либерально настроенного губернатора.
Вы говорили, что успех СПС на этих выборах будет зависеть от того, насколько серьезно будет использован административный ресурс. Будет ли Олег Чиркунов, как человек, этим ресурсом обладающий, использовать его на пользу или во вред вашей партии?
Помогать не будет точно. Не думаю, что он горит желанием использовать административный ресурс для того, чтобы закопать СПС. Но еще раз подчеркиваю, система, в которой работает не только он, но и любой губернатор и любое должностное лицо в Российской Федерации, не предполагает самостоятельных решений по таким вопросам.
Каким образом вы собираетесь донести до избирателей свою программу?
Это серьезная проблема, с которой столкнутся все политические партии, не являющиеся кремлевскими проектами. Сегодня наличие любого самого качественного контента не гарантирует завоевания сердца избирателя, его души и ума потому, что механизм коммуникации с избирателем нарушен. На сегодняшний день не может быть никаких гарантий получения телевидения, федеральных газет и других ресурсов, как электронных, так и печатных. Соответственно мы должны ориентироваться на другие механизмы. Во-первых, к началу предвыборной компании мы рассчитываем создать мощную сеть агитаторов по всей стране. Во-вторых, мы хотим, чтобы наши члены партии, активисты и сторонники сами были носителями информации, миссионерами, которые в своих кругах сеют разумное, доброе вечное. Также, возможно, будут использоваться и другие площадки, то есть и те средства массовой информации, которые в меньшей степени подвержены цензуре. Это прежде всего Интернет, будет проводиться работа с региональными СМИ, где механизм цензуры и контроля существует, но он другого порядка. Более того, иногда есть противоречия межу федеральными и местными властями по ряду вопросов – естественно мы эти моменты собираемся использовать. Мы также собираемся использовать площадки живого общения: где-то – университетские площадки, где-то деловые клубы, где-то относительно независимые предприятия, которые готовы участвовать в подобного рода проектах. Поэтому задача сложная, но, на мой взгляд, выполнимая. Одно из условий выполнения этой задачи – это максимальная активность регионов, и как следствие, стратегия избирательной кампании будет построена в первую очередь на интересах и мотивации региональных структур. К этому подталкивает не только отсутствие механизмов федерального влияния, прежде всего на средства массовой информации, но и сама логика кампании, когда федеральная верхушка представляет собой три человека, а все остальное - так называемая региональная корзина. Соответственно партия прошедшая даже 7% барьер получает в Госдуме от сорока до 50 депутатских мандатов, из них только три - это представители федерального руководства, а остальное – это люди которые работали в регионах. Такая региональная стратегия - это вынужденный шаг, и каждая региональная кампания будет сама по себе достаточно самостоятельной. Люди будут знать, за кого они голосуют, не за каких то абстрактных руководителей партии, а за тех, с кем они встречались или имеют возможность встретиться здесь в регионе в любой момент.
Готовясь к выборам 2007 года, держите ли вы в уме и выборы 2008?
То, что партия будет участвовать в выборах 2008 года – это очевидно. Любая политическая партия не останется в стороне от выборов главного должностного лица, но называть кандидатуру, которую мы будем поддерживать, рано. Ведь если конфигурация политического поля при выборах в Госдуму ясна, и исходя из этого можно строить определенную стратегию, то перспективы 2008 года еще очень аморфные. Наше отношение к проекту «Преемник» понятно: он нам не нравится, причем не потому, что обществу будет предложен человек из команды действующего президента. Когда власть формирует некую преемственность - это нормально. Вопрос в том, какими методами эта преемственность будет осуществляться. Если это будет волевое решение, и все административные ресурсы будут задействованы на поддержку этого человека, то, очевидно, что даже если человек нам будет симпатичен по своим взглядам и убеждениям, такая абсолютно недемократическая процедура автоматически ставит нас в положение критиков и оппонентов этого подхода. Если же будет сформирована некая конкурентная среда, что мало вероятно, тогда мы, конечно, будем определяться, кого из кандидатов партия будет поддерживать.
Я знаю, что вы занимались в свое время айкидо. Если проводить аналогию между политикой и спортом, то не кажется ли вам, что отсутствие соревнований в айкидо позволяет сравнить управляемую демократию именно с этим видом спорта, когда со стороны все выглядит красиво, но проверить реальную эффективность механизма нет возможности?
Я думаю, что скорее управляемая демократия – это «Кетч» реслинг, когда борцы активно борются, но все это – не борьба, а шоу, направленное на то, чтобы понравиться зрителям, так как победитель известен заранее. У нас формат такой же – вроде есть оппозиционные партии, есть Жириновский, есть коммунисты, но те, кто находится за пределами ринга, прекрасно понимают, что все это шоу. Много пота, много ударов, но результаты предопределены.
Если продолжить эту аналогию, то СПС находится на ринге или все-таки за его пределами?
Мы должны находиться на ринге. И наше присутствие на ринге будет являться подтверждением того, что это не шоу, а реальное соревнование.
Как вы оцениваете шансы СПС преодолеть 7% барьер на выборах в Госдуму?
Надо четко понимать, что шансы любой оппозиционной партии демократического или либерального толка невелики. С экономической точки зрения, политической, любые либеральные идеи востребованы в эпоху кризисов и потрясений, поскольку демонстрируют эффективность в непростых ситуациях. В истории России примерами тому являются либеральная реформа Александра II после тяжелых поражений в Крымской войне, манифест Николая II об учреждении в России парламента после событий 1905 года, и даже приход либералов-реформаторов в результате краха СССР в 91-м. Все это говорит о том, что либеральные идеи востребованы и в России и за рубежом, когда необходимо осуществлять некий прорыв в экономике. В ситуации, когда баррель нефти стоит 80 долларов, глобальных причин задумываться над эффективностью работы экономического механизма у государства нет. Общественная же ситуация такова, что люди серьезно разочаровались в демократах, и считают их ошибки – ошибками демократии. Как следствие, общество не очень позитивно, мягко говоря, относится к самим демократическим ценностям и свободам. Именно поэтому мы должны идти на выборы, понимая не только свою ответственность перед партией и нашими избирателями, но и перед страной в целом. Наша задача – прийти к власти, присутствовать во власти, чтобы любые кризисные явления, которые возникнут, страна была бы готова встретить во всеоружии. В данном случае этим оружием являемся мы.
На что вы готовы пойти, чтобы одержать победу?
СПС – партия, которая базируется на конституционных принципах. Нас сложно представить призывающих к вооруженному перевороту. Безусловно, нам не нравятся те условия, которые создаются, нам не нравятся изменения в избирательном законодательстве, нам не нравятся изменения, регулирующие деятельность политических партий, нам много что не нравится. Но мы готовы по этим правилам играть. Для нас важно, чтобы правила не менялись по ходу игры. То есть, чтобы не получилось так, что мы вышли играть в футбол, а оппоненты играют в регби или, что еще хуже, в американский футбол. Мы понимаем все проблемы, которые связаны с такой готовностью, но еще раз подчеркиваю, что если мы партия, а не фронт сопротивления, то мы в этих механизмах и должны действовать. Да, нам не нравится судебная система, мы считаем ее зависимой, однако те действия, которые мы считаем незаконными, мы оспариваем в суде. Мы приверженцы конституционных принципов. При революционном варианте развития событий, наши сторонники проиграют. Опять же можно вспомнить 1917 год, когда свержение самодержавия было задачей всех оппозиционных сил, но к чему это привело в октябре, понятно – к гражданской войне. Именно поэтому революционный сценарий не для нас. Призывать к вооруженным восстаниям - не наш метод.
