«Полит.ру» и «Троицкий вариант» обратился к представителям разных научных дисциплин, как работающим, так и не работающим в системе Академии наук, с просьбой подискутировать о настоящем и будущем РАН.
В качестве возможных вопросов для обсуждения им были заданы следующие: Нужна ли Академия наук России? Какая Академия наук нужна России? Нужны ли реформы РАН и если да, то какие? Какими Вам видятся перспективы развития нынешней РАН? Публикуем поступившие отклики.
* * *
Дмитрий Дьяконов, российский физик, доктор физ.-мат. наук, зам. директора Отделения теоретической физики Петербургского института ядерной физики РАН, зав. сектором теоретической физики высоких энергий:
России необходима Академия наук, но в нынешнем виде верхушка РАН представляет собой спайку административно-командной системы с феодальным кланом. Хотя она управляет 100-тысячным коллективом и значительной собственностью, это на редкость закрытая организация: механизм принятия решений и расходования публичных средств большей частью скрыт от учёных и общественности.
Свежий пример – отказ Осипова от публикации своей программы перед выборами президента РАН. Его «программа» проста и доходчива: академикам, которые будут его выбирать, обещано 50 000 руб. в месяц вместо нынешних 20 000.
В Академии много замечательных учёных и очень достойных людей, но, к сожалению, погоду делают в основном не они. В силу исторических причин РАН сильно разбавлена личностями, которые не пользуются ни авторитетом, ни уважением людей, активно работающих в науке. А серость порождает только серость, как любит говорить один уважаемый мной член Академии. С помощью хорошо темперированной системы раздачи привилегий – от зарплат, премий и персональных шофёров до предоставления прав распоряжаться властью и денежными потоками – верхушка Академии «работает с людьми», обеспечивая необходимое послушание и «правильное» голосование.
А тем, кто не желает голосовать «правильно», выкручивают руки. Возможно, так и надо действовать в феодальном обществе, но у современного человека это вызывает чувство … недоумения. Неудивительно, что сейчас в Президиуме РАН раздаются голоса, что надо ликвидировать институт выборщиков «из низов», от институтов, поскольку их труднее контролировать.
В моё время стипендия аспиранта была 85 руб., а «стипендия» академика – 500 руб., различие в 6 раз, и то я считал такой разрыв чрезмерным. Сейчас соответствующие стипендии 1500 и 20 000 руб. (не считая основной зарплаты академика), т.е. различие в 13 раз! А будет 50 тыс. руб. (не считая основной зарплаты академика). Это реальный показатель заботы Академии о молодых кадрах.
В конце 90-х годов был проведён независимый аудит РАН, и выяснилось, что на нужды центрального аппарата расходуется 20% (!) всех средств – бюрократический монстр, обслуживающий сам себя. Ближайший аудит будет в 2009 году, посмотрим.
Как должна функционировать научная администрация в России? Ничего специально выдумывать не надо – надо посмотреть на любую страну. При Правительстве должен быть Совет по науке (research council) с несколькими отделениями по дисциплинам.
Совет по науке должен скрупулёзно рассматривать крупные проекты – на конкурсной основе и с ясными правилами рецензирования признанными экспертами мирового уровня – и, в случае прохождения, рекомендовать правительству финансирование. К «крупным» относятся проекты со стоимостью, скажем, 10 млн. руб. и выше. С «мелкими» худо-бедно справляются РФФИ и другие фонды. Эта система нуждается в совершенствовании, но она есть. На уровне же крупных проектов, вроде строительства ускорителей, телескопов, реакторов, детекторов, токомаков, закупки дорогостоящих материалов и аппаратуры для успешных коллективов, участия России в больших международных проектах и так далее, – принятие решений проходит «под ковром».
Но именно там, под ковром, «крутится» самая большая часть денег, выделяемых обществом на науку. Надо ли удивляться, что эффективность использования средств зависит от привходящих обстоятельств? Доверять делёж крупных средств Академии я бы тоже не стал: во-первых, она запятнала себя непрозрачностью и презрением к объективным экспертным процедурам, а во-вторых, большая часть научных заведений находится вне Академии. Этим должна заниматься новая структура, работающая по общепринятым мировым правилам. В обязанности Совета по науке будет входить также выработка стратегии развития, т.е. научная политика. Все решения должны публиковаться – с письменным обоснованием.
Основной костяк отделений Совета по науке должны составлять эксперты-учёные, которые пользуются авторитетом в учёном мире и которым доверяют. (В настоящее время щепетильный отбор такого Корпуса экспертов по разным наукам «снизу» осуществляет рабочая группа Scientific.ru.) Несомненно, большое количество членов Академии попадут в этот Корпус экспертов «по гамбургскому счёту». В Совет по науке должны также входить по должности директора важнейших институтов (или их заместители) и обязательно некоторое количество иностранных учёных на уровне директоров крупных лабораторий. Нужна жёсткая ротация каждые несколько лет.
Какое место должна занимать Академия наук? Вообще-то во всех странах академии – это место почётного пожизненного пребывания наиболее отличившихся учёных. Они не получают привилегий, а, наоборот, платят членские взносы.
Но у нас это будет не раньше XXII века. У нас Академия «владеет, пользуется и распоряжается передаваемым ей имуществом, находящимся в федеральной собственности» (из Устава РАН). Стало быть, базовое финансирование академических институтов, включая поддержку зданий, основных фондов и зарплату трудящимся, – должно по-прежнему идти через Академию. Всё сверх этого – на конкурсной основе через Совет по науке при Правительстве.
Сейчас РАН сочетает «бессмертных» учёных и «внезапно смертных» администраторов. Администраторы и «общественные деятели» стремятся в Академию за статусом и привилегиями, а академики выбирают администраторов и других лиц, не пользующихся научным авторитетом, потому что мнят, что это будет им полезно (вспомним, как выбрали член-коррами Березовского и Хасбулатова – и где они сейчас?) Отстояв своё право распоряжаться академической собственностью, РАН может теперь позволить себе, наконец, повернуться лицом к науке и учёным. Надо планомерно убирать феодальные привилегии внутри Академии (тогда и напор «нечистых» желающих будет меньше).
Надо выбирать на руководящие должности исключительно учёных, удовлетворяющих каким-то объективным критериям успешной научной деятельности, а не только организационной. Академии надо бы не самоё себя обслуживать, а помогать учёным, чьими достижениями она отчитывается. А для начала, чтобы восстановить провалившееся до нуля доверие работников РАН к своему Президиуму, он должен хотя бы публиковать полную финансовую отчётность:
• сколько средств поступило в распоряжение РАН в текущем году;
• сколько потрачено отделениями и на что;
• сколько потрачено Президиумом и всеми подразделениями при Президиуме и на что, постатейно и подробно,
а также объяснить аспирантам, которым он платит 1500 руб. и которых, наверное, во всей Академии уже меньше, чем людей в аппарате Президиума, чем полезным занимаются три десятка подразделений и отделов при Президиуме и полсотни разнообразных «научных советов».
Статья Дм. Дьяконова опубликована также в газете "Троицкий вариант", №4(N), 27 мая 2008 г.
