ты прав, Юпитер, но почему ты так сердишься?
На первых полосах всех сегодняшних газет - комментарий ко вчерашней пресс-конференции Андрея Илларионова. На пресс-конференции Андрей Илларионов не просто подверг правительство критике за ситуацию с обслуживанием долга Парижскому клубу, но видел своей задачей как можно жестче обругать кабинет и не жалел выражений: "театр, цирк, балаган", "скверный анекдот", "бытовое хулиганство, как битье стекол или отправление естественных нужд в подъездах" (это все об экономической политике правительства). Собственно, содержательная часть выступления (за вычетом суггестии ругательств) воспроизводила предыдущую программную пресс-конференцию Илларионова в конце ноября 1999: платить можно, нужно и выгодно.
Можно - потому что это вполне по силам нам в ситуации колоссального положительного сальдо торгового баланса и дополнительных доходов от нефтяной ренты; нужно - потому что таково условие небандитских взаимоотношений с кредитором и присутствия страны на мировом рынке капитала; выгодно - потому что сейчас России выгоден отток, а не приток валюты, и именно выплаты по внешнему долгу позволят правительству справиться с "голландской болезнью", с которой оно пока не может справиться, результатом чего и стала наступившая уже в ноябре экономическая стагнация.
Все это абсолютно правильно, во всяком случае - логично, а внятной контраргументации со стороны правительства за прошедшие полтора месяц так и не прозвучало. Трудно не солидаризоваться и с другими высказываниями Илларионова: "аргументы о том, что эти платежи не заложены в бюджет, не выдерживают критики и в приличном обществе не могут быть произнесены", или с тем, что слова Касьянова о том, что правительство охотно пожертвует репутацией страны ради сохранения социальной стабильности, демонстрируют "шокирующее непонимание того, что долг - это обратная сторона кредита доверия".
дежавю
Однако самой яркой чертой пресс-конференции стала не эта аргументация, а именно несколько экзальтированная резкость Андрея Илларионова, явно подбиравшего слова, чтобы как можно хлестче охарактеризовать правительство. В общем, полное ощущение, что в "Интерфаксе" дал пресс-конференцию представитель радикальной оппозиции нынешнему курсу, а не экономический советник президента. Как справедливо замечает "Время новостей", в конце речи Илларионова логично было бы услышать что-то вроде: "Будучи полностью несогласным с проводимой экономической политикой, я принял решение подать в отставку". Однако Илларионов, напротив, кончил многозначительным замечанием, что "это взгляды президента" и что его позицию по этому вопросу мы узнаем "очень скоро".
Последнее замечание, впрочем, вызывает острое ощущение дежавю. Ба, да это ж было только что: правительство вырабатывает программу, затем происходит ее обсуждение с участием президента, самого Илларионова, Волошина, затем правительство принимает решение, и тут изумленная общественность из уст Андрея Николаевича узнает, что, оказывается, в президентской администрации радикально не согласны со всем этим, а сам президент ужасно недоволен и вот-вот внятно выскажется по этому поводу. Именно так развивались события вокруг концепции реструктуризации РАО ЕЭС. Правда, справедливости ради, надо отметить, что, несмотря на уверения Андрея Илларионова, Путин пока публично так и не высказался сколько-нибудь вразумительно по проблеме, а лишь создал комиссию для доработки концепции, скомпонованную с заведомым перевесом ее радикальных противников.
искусство конспирации
Действительно, ноябрьские тезисы Илларионова фактически объявляли экономическую политику правительства в корне ошибочной: нефтяная рента использована для увеличения непроцентных расходов бюджета, что, с одной стороны, затормозило экономический рост, объявленный главным приоритетом, а с другой - ведет Россию к необходимости добиваться новой реструктуризации, еще ухудшающей кредитную историю и финансовый имидж страны и де-факто увеличивающей долговое бремя.
Вместе с тем уже в ноябре было достаточно очевидно, что критика Илларионова вряд ли будет иметь прямые последствия. Дополнительные доходы бюджета 2000 в размере $7 млрд уже распределены на внутреннее потребление; в бюджет 2001 г., утвержденный Думой, обслуживание долга не заложено, да и предполагаемые допдоходы 2001 г. будут делиться в "скромной" пропорции 50 на 50 (иными словами, внутренние расходы следующего года также предполагается увеличивать за счет отказа от обслуживания долга). Более того, после всего сказанного Илларионовым в Москву в первые дни нового года приехал канцлер Шредер, с которым, как известно, президент Путин неформально обсуждал проблему долгов, а 3 января состоялось совещание у Путина по той же проблеме, после которого правительство и совершило свой скандальный демарш, заявив в одностороннем порядке, что не будет обслуживать долг. Получается, что на этом заседании - ну, точь-в-точь как в случае с РАО ЕЭС - на Путина нашла какая-то внезапная стеснительность или скованность, не позволившая ему сделать выбор по ключевой проблеме национальной политической и экономической стратегии. А единственным каналом, через который Владимир Владимирович решается все-таки донести до сведения публики свои тайные мнения и пристрастия, являются пресс-конференции Андрея Николаевича в "Интерфаксе".
логика долгового покера
К январскому демаршу кабинета с отказом обслуживать долг вряд ли можно отнестись с сочувствием. Вместе с тем он обладает вполне ясной внутренней логикой и ничуть не является спонтанным. Логика эта заключается в стратегической задаче принудить Парижский клуб к переговорам по долгам в преддверии 2003 года. Именно тогда начинается пиковый период выплат, который, как не без резонов полагает правительство, окажется непосильным для бюджета и "социальной стабильности" (ценимой, как уже приходилось отмечать, не только премьером Касьяновым, но и президентом Путиным). Вступать в переговоры Парижский клуб на протяжении осени 2000 г. категорически отказывался, ибо начало переговоров почти автоматически означает замораживание текущих платежей. Между тем прошлый год был для российских финансов таким феерическим даром, что кредиторы были бы полными и окончательными ослами, если бы заведомо отказались в этот единственный, можно сказать, момент от перспективы получить хоть что-то. Ибо - и это важно знать - лучшей финансовой ситуации, чем в прошлом году, в обозримом будущем в России не предвидится. В то же время правительство поставило своей задачей именно сейчас резкими шагами принудить Парижский клуб к переговорам - т.е. в ситуации, когда оно в реальности может обслуживать долг и не допустить объявление дефолта, ибо совершенно очевидно, что в 2003 году положение его будет гораздо тяжелее и вступать в переговоры придется уже под угрозой абсолютно реального дефолта.
Это логика блефа, логика покера, логика долговой экономики, в приверженности которой не раз открыто признавался премьер Касьянов. Более того, вполне уместно вспомнить, что именно ловкое, хотя и не слишком прозрачное и удовлетворительное, но дававшее власти возможность тактического финансового послабления "разруливание" долговой проблемы с Лондонским клубом было главным политическим капиталом Михаила Касьянова, обеспечившим его премьерство. - Итак, логика правительства вряд ли может вызвать особое уважение и сочувствие, но является вполне осознанно выбранной стратегией. Стратегией, реализованной в официальном письме первого вице-премьера Кудрина к кредиторам России и не менее официальных высказываниях премьера правительства. Более того, стратегией, фактическая реализация которой началась ранней осенью 2000 г., когда бюджет обсуждался в Думе.
PR-балаганчик
То, что экономический советник президента резко критикует эту стратегию, теоретически очень хорошо. В видении этих двух подходов и совершении выбора собственно и заключается единственная должность президента Путина. Однако нельзя вновь не согласиться с Андреем Денисовым из "Времени новостей", что именно ситуация, когда после официальных заявлений правительства и трудных попыток объяснения их логики кредиторам советник президента, ссылаясь на его мнение, называет эти действия "хулиганством", и является прежде всего полным фарсом и балаганом.
Собственно, политические скандалы, к каковым относится, несомненно, история с русским квази-дефолтом и странным поведением президента, лишь через выступления своего советника Илларионова в "Интерфаксе" решающегося известить общественность о своих тайных экономических воззрениях, - политические скандалы отличаются тем, что имеют свои внутренние причины столь же простые, сколь и тщательно закамуфлированные внешним сюжетом скандала и громкостью делаемых заявлений. О причинах странного поведения правительства в ситуации с долгами очень мягко (в отличие от Андрея Илларионова), но вполне определенно высказался недавно в "Полит.Ру" Олег Вьюгин: "Ведь по результатам 2000 года бюджетный профицит почти в $7 млрд был распределен на серьезное увеличение военных расходов и расходов на правоохранительную деятельность. Это означает, что было принято некоторое осмысленное решение, то есть был сделан выбор между платежами Парижскому клубу и увеличением вот этих расходов. Наверное, на это были веские экономические причины. ... То, что сейчас говорит правительство, является следствием того решения, потому что эти деньги уже зарезервированы на другие расходы, правительство не хочет их использовать. ... Видимо, военные расходы и расходы на правоохранительную деятельность превышают то, что записано в бюджете."
Не знаю, как Андрей Илларионов, но очень маловероятно, что Владимир Путин ничего об этом не знает, и сделанный правительством выбор является для него совершенной новостью. И это, кажется, объясняет странную раздвоенность его личности на экономических совещаниях, после которых выясняется, что взгляды на их результаты правительства и администрации прямо противоположны. Владимир Путин, по всей вероятности, очень сочувствует экономическим взглядам своего экономического советника, но доводы Сергея Иванова, Николая Патрушева и генерала Трошева, на совещаниях с которыми Андрей Илларионов, возможно, присутствует далеко не всегда, ему ничуть не менее близки.
