Как написано в пресс-релизе приморского кандидат-призера Дарькина, результаты первого тура губернаторских выборов «ни в коей мере нельзя считать неожиданными». Руководитель компании с колоритным названием «Русский лизинг» Дарькин получил 24%; за ним следует вечный оппозиционер и борец Черепков (20%), воплощающий собой образ «несистемного политика»; полпредский и, по общему мнению, кремлевский кандидат Апанасенко занял третье место с 14% голосов и выбыл из дальнейшей борьбы. Следом идет коммунист Гришуков (около 10%); кандидат «Против всех» несколько опережает (8%) бывшего исполняющего обязанности губернатора, серого «хозяйственника» Дубинина, ну - и так далее. На выборы явилось лишь 42% обладающих правом голоса. И - очень важное: во Владивостоке наконец избрана городская Дума, которой не было здесь 6 с половиной лет.
казус Черепкова
Результаты эти восприняты прежде всего как полное поражение Кремля. Черепков считался наиболее неприемлемым для Москвы кандидатом. Образ внесистемности и неуправляемости вечного оппозиционера был усилен настойчиво распространяемыми рассказами о верчении столов, вызывании духов и прочими анекдотическими деталями, дополняющими имидж полусумасшедшего правдолюбца. Дело здесь не в том, вызывает ли в самом деле Черепков духов или нет. Дело в чисто политической логике, работающей на уровне имиджей кандидатов: если кандидат не вор (что более или менее нормально и естественно), то он почти наверняка - сумасшедший. Маргинальные мотивации Черепкова сами по себе являются как бы первичными признаками сумасшествия, а потому история про верчение столов почти не требует убедительных подтверждений.
Эта логика имиджей продолжает «технократическую», прагматическую логику кремлевской позиции в отношении к выборам в Приморье: Черепков неприемлем неуправляемостью и недоговороспособностью, которая создает проблем гораздо больше, чем партикулярное воровство. Логика по-своему убедительная, но не воспринятая, как видим по результатам голосования, электоратом. О чем наглядно свидетельствуют и огромная цифра голосов «против всех» и поражение «системных» политиков, наиболее приемлемых для Москвы - Апанасенко и Дубинина.
Наздратенко против Москвы
По всей видимости, сверхзадачей Кремля в начале кампании было мобилизовать электорат на платформе критики Наздратенко, отрезав одновременно традиционного, но несистемного оппозиционера Черепкова. Напротив, наздратенковская элита и, видимо, сам экс-губернатор и рыболов своей задачей имели создание приморской (антипуликовской, антимосковской) коалиции, которая могла бы защитить отстроенную Наздратенко систему власти от агрессии извне. Так, одним из самых сильных аргументов против Апанасенко было выдвинуто то, что он «хабаровский», а Наздратенко демонстративно встретился со своим заклятым врагом Черепковым. Интерес в этой встрече имели оба и общий - это была встреча «против Апанасенко-Пуликовского».
На последнем этапе предвыборной гонки, когда стало достаточно очевидно, что пуликовско-апанасенковский штаб напрочь проигрывает местной элите, Кремль попытался дистанцироваться от поражения, заявив, что «главное - не Черепков». Иными словами - Кремль сдался Наздратенко, признав сохранение его контроля за краем и дальнейшую позиционную борьбу и переговоры с его командой меньшим злом.
что будет (утешительная лояльность)
Дальнейших сценариев два. Первый, конфликтный - попытаться снять Дарькина, выведя во второй тур Апанасенко. Ничуть не приходится сомневаться, что к снятию Дарькина могут найтись основания. Всеобщее сомнение вызовет лишь то, что такие основания не нашлись для Апанасенко. И раздача маек с надписью «нам здесь жить» вряд ли явится для избирателя убедительным поводом для пересмотра итогов голосования на фоне общего административного и пиар беспредела предвыборной компании. Выборы Апанасенко против Черепкова не исключено, что можно даже формально выиграть. Проблема в том, что выигрыш этот почти целиком будет покрыт «репутацией Кремля». И снятие Дарькина или отмена результатов голосования будет однозначно расценена избирателями как «выкручивание рук».
Второй и более вероятный вариант - налаживание мостов с Дарькиным (вполне возможно, оно началось еще раньше), который на подходе ко второму туру выступит консолидатором и подхватит упавшее было и уже неопасное «знамя Владимира Путина». Сама по себе судебная процедура работает на этот вариант: суд, как известно, перенес решение на 31 мая под не очень убедительным предлогом, что, де, необходимо узнать официальные результаты первого тура (зачем, интересно? - ведь либо был подкуп, либо нет!). Именно в эти дни и пройдут, видимо, основные консультации с Дарькиным. Так или иначе, но «путинский прорыв» в отстроенной за десятилетие кланово-криминальной наздратенковской системе не удался и Москва вынуждена будет удовольствоваться демонстрацией лояльности.
урок Кремлю
Приморские выборы, несмотря на неординарность ситуации, проходили в целом по схеме, характерной для всего регионального путинского цикла. Идеологическое содержание в противостоянии кандидатов отсутствует практически совсем, а главными пружинами интриги являются «имиджевые скандалы», борьба ресурсов и образ Путина. При этом сама скандальность региональных выборов, компрометировавшая в целом политическую систему страны, в то же время работала на интересы Москвы и Кремля, ибо профанировала и разрушала мнимую стабильность региональных «хозяйственных» режимов, сложившихся во времена ельцинско-черномырдинского губернаторского избирательного цикла. Те губернаторы (так называемые «крепкие хозяйственники») приходили на волне мифа о том, что именно они способны обеспечить относительную локальную стабильность, защитив регион от «центра», осознававшегося как источник этой нестабильности. Нынешний избирательный цикл переворачивает схему: на фоне склоки бизнес и административных элит региона, далекий московский Путин воспринимается как знак стабильности, государственной разумности и порядка.
Однако в Приморье в финал вышли именно два несистемных политика: чудик Черепков и «темная лошадка» Дарькин. Последний, по общему мнению, является человеком Наздратенко, однако в предвыборной кампании этот фактор был задействован осторожно и незаметно. Дарькин, что весьма характерно, совершил электоральный рывок благодаря сочетанию трех факторов - своей удаленности от «властной схватки» (несистемности), местному патриотизму (слоган тех самых маечек: «нам здесь жить») и лозунгам экономического возрождения, пусть вполне популистским. Фирменный московский коктейль - идея путинской государственности, восстановления «порядка» и вертикали власти - решительно не сработал.
Это, пожалуй, и есть главный политический результат выборов, свидетельствующих об определенном ослабевании идеологического посыла под маркой «Путин». Образ самого президента вполне котируется и сохраняет свою привлекательность, однако его транслирование на другие властные уровни оказывается задачей все более трудной. Во всяком случае в Приморье аккумулировать этот ресурс поддержки на уровне местных выборов не получилось. Президенсткая администрация способна сохранять высокий рейтинг первого лица, однако не может трансформировать его в идеологическую платформу, а потому - и отстроить систему власти и общественной поддержки ее. Создается ощущение, что приморские избиратели нуждались в гораздо более содержательном и идеологически выраженном посыле, нежели проступающий сквозь дымку дали образ «правильного человека в Москве», а потому и карта «новой московской власти» была легко бита давно и успешно приватизированным Наздратенко «приморским патриотизмом».
