11 октября ЗАО «Атомстройэкспорт» и ГУ «Дирекция строительства атомной электростанции» (Республика Беларусь) подписали контрактное соглашение по сооружению энергоблоков № 1 и 2 АЭС на территории Республики Беларусь. Со стороны заказчика контрактное соглашение подписал директор ГУ «Дирекция строительства атомной электростанции» Михаил Филимонов, со стороны генерального подрядчика строительства – президент ЗАО «Атомстройэкспорт» Александр Глухов. Контрактное соглашение определяет основные положения Генерального контракта на строительство «под ключ» двух энергоблоков АЭС общей мощностью до 2400 МВт с реакторной установки В-491. Предусмотрено, что белорусская АЭС будет сооружаться на условиях полной ответственности генерального подрядчика. Для строительства первой белорусской АЭС выбран проект «АЭС-2006» ОАО «Санкт-Петербургский Атомэнергопроект». С 2004 года СПбАЭП принимает непосредственное участие во всех этапах работ, начиная с выбора площадки, выбора технологии и типа станции, рассмотрения и обоснования экологических аспектов, заканчивая разработкой приложений контракта. Для размещения станции выбрана Островецкая площадка в Гродненской области. Проект белорусской АЭС соответствует требованиям действующих законодательных и нормативных документов в области использования атомной энергии Российской Федерации с учетом рекомендаций МАГАТЭ, требований EUR.
Рафаэль Арутюнян, первый заместитель директора Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН, доктор физико-математических наук:
В проект Белорусской АЭС заложено максимальное расчетное землетрясение (МРЗ) 7 баллов по шкале MSK-64, а также защита от разнообразных внешних воздействий, не считая цунами. И это правильно. Проект АЭС-2006 идет почти как унифицированный. Это оправданно - делать стандартный проект, рассчитанный на более высокий уровень требований по безопасности, чем необходимо на каждой конкретной площадке, с точки зрения и экономики, и гарантированной безопасности при любых условиях. Это бывает правильнее, чем пытаться каждый раз реализовывать решение, которое может снижать уровень требований к безопасности на конкретной площадке.
В проекте также предусмотрена двойная защитная оболочка здания реактора, система удаления водорода, системы пассивного отвода тепла. Эти меры безопасности относятся ко всем атомным станциям по проекту АЭС-2006 – и в Индии, и в Китае.
Реакция на понятие «тяжелая авария» после Чернобыля была разная. У нас она проявилась в том, что надо делать все АЭС в расчете на тяжелые экстремальные аварии. Эта идея реализовалась, как видите, в конструкции. Не обошлось в начале тут без дискуссии о том, что нельзя переутяжелять проект с точки зрения экономики. Урок однако нами был выучен – тяжелые аварии надо воспринимать всерьез, несмотря на их вероятность и радиологические последствия аварий на АЭС. Все они весьма ограничены и гораздо меньше оказали негативного воздействия на организм человека, чем любые другие технологии. Но реакция общественности на аварии с выбросом радиоактивности всегда обостренная, и с этим надо считаться. Используемая на Белорусской АЭС система охлаждения с градирнями и брызгальными бассейнами позволит обеспечивать бесперебойную работу с использованием местных водных ресурсов.
По проекту АЭС-2006 Росатом строит АЭС в Китае, Индии, Иране. Это все станции нового поколения. И после Фукусимы уровень безопасности добровольно никто понижать не будет. В АЭС такого типа предусмотрено резервирование по дизель-генераторам, по всем насосам и по водоснабжению. На станции обеспечено за счет ловушки расплава охлаждение активной зоны реактора в случае аварии. Это все базовая технология, в которую все заложено и в ней все учтено. Обсуждаться могут вопросы по мощности в пределах 100 МВт – делать ли стандартный тысячник или 1200. Но никаких движений в сторону проектов более низких поколений уже никто не делает. Спрос есть на этот проект и потому, что на Фукусиму среагировали все. Страны, которые понимают, что компоненты атомной энергетики – это устойчивость и экологическая безопасность, объективно принимают решения. А дальше начинаются вещи следующего порядка – появляются вопросы цены, условий, услуг, поставок топлива. Не все ведь страны могут и хотят, как например Финляндия, захоранивать у себя топливо. У нас возможности поставки топлива серьезные, и они расширяются. Мы предлагаем огромный, а точнее полный, пакет услуг, который мало кто еще может себе позволить.
Новая Белорусская АЭС будет отличаться повышенными характеристиками уровня ядерной, радиационной, технической и экологической безопасности АЭС. Рынок есть, принятие решения о выборе проекта – европейского, российского или азиатского – это вопрос комплексный. Тут уж как государства договорятся по технико-экономическими показателями. Атомная энергетика – это не кратковременная сделка. Она всегда тянет за собой долгосрочные перспективы и цели. Исходя из них принимаются решения, которые позволяют, в том числе и развивать отрасль.
Фукусима – это авария при весьма ограниченных радиологических последствиях. Они сводятся к тому, что персонал получил дозы в пределах их же собственных аварийных нормативов. Возможно, превышение у кого-то и найдут, но превышение рисков не было. Радиологические риски не просто малы, а очень малы. Но не стоит забывать, что случайностей в атомной отрасли не бывает. Все аварии – это показатель уровня безопасности технологий. При этом как бы хороши они ни были, нельзя расслабляться. Как только нарушается приоритет безопасности в атомной энергетике, то сразу возникают инциденты и аварии. В Японии проблема в том, что проект АЭС заведомо не учитывал того, что было очевидно. Частота цунами в этой стране – это не неожиданность. Но этим фактом пренебрегли, и произошла авария.
Нам доверяют в вопросах безопасности во всем мире. Но это не значит, что можно расслабиться. Каждый раз на каждом проекте мы проходим всю цепочку. Она включает в себя и кадры, и подготовку, и ответственность страны, и регулятора, который должен следить за тем, чтобы выражение «культура безопасности» не было абстрактным и с полным набором содержания, который хорошо прописан.
