Иван Давыдов — о президентской кампании Бориса Надеждина.
Кандидат Надеждин — всё. Нет, не подумайте плохого: с человеком Надеждиным всё в порядке, и слава Богу. С политиком Надеждиным… Тут сложнее. Я, например, вообще не уверен, что такой политик существует, но это не предмет дискуссии, это дело вкуса. Можно на досуге и поразмышлять о карьерной истории политика Надеждина, его взглядах, его перспективах — отчего бы и нет. Мы свободные люди. Но пока давайте вспомним короткую, зато яркую кампанию несостоявшегося кандидата Надеждина.
Надеждин появился в списках претендующих на участие в президентских выборах, потому что в Кремле решили, что нужен на этих выборах такой кандидат. Нужен либеральный мальчик для битья. Нужен кто-то, кто своим провалом покажет, как мало в России сторонников всех этих нелепых прав и свобод. Которые в ЦРУ придумали еще при царе Горохе, чтобы погубить нашу богоспосаемую империю и застроить одну седьмую часть суши гендерно-нейтральными туалетами.
Никто, конечно, не знает доподлинно, как проходил этот кастинг, какие проводились переговоры, кто кому звонил с нежными полунамеками… Вернее, тут всё в полном соответствии с даосской мудростью: говорящий не знает, а знающий не говорит. Но все при этом все понимают: смотрины были, и приглянулся придирчивым людям из администрации президента именно Надеждин почему-то. Должно быть, имелись резоны.
И вообще-то это совершенно ненормально. Ненормально, что выборы главы государства выстраиваются как спектакль с заранее отобранными актерами. Ненормально, но — нормально. Так уж здесь всё устроено, по-другому не бывает, другого и не ждем. Нормально.
Потом случилась история со сбором подписей за самовыдвиженца Бориса Надеждина. Очереди выстраивались, на морозе люди стояли и потом восторгами делились в социальных сетях. И это было не столько «за» конкретного кандидата, сколько против того, что в стране и со страной творят.
И это, кстати, совершенно нормально. Самоорганизация граждан, которые ищут легальные способы, чтобы выразить свое отношение к государственной власти, — это нормально. Нормально, но ненормально — все ведь понимают, что именно из-за этого кандидат Надеждин и кончился. За это его и наказывают (счастье наше, что его наказывают, да еще и мягко — подумаешь, до выборов не допустили, — а не тех, кто за него подписывался; во всяком случае, пока дела обстоят именно так). Все понимают, что это совершенно не важно — сколько брака на самом деле обнаружили специалисты из ЦИКа в подписях за Надеждина. Хотели бы допустить — допустили бы, но вот не захотели. И сам факт наличия этого консенсусного знания об устройстве выборов — он совершенно ненормальный (не говоря уж о предмете знания). Это ненормально, но это ведь нормально, здесь по-другому не бывает и так далее. См. выше.
При этом все, опять же, понимают, что из собиравших подписи кандидат Надеждин — единственный, кто их по-настоящему собирал. За кого выстаивали очередь живые люди. Хотя нет, это я зря, совершенно напрасно я обидел кандидатку в кандидаты Раду Русских, бьюти-блогершу из Екатеринбурга, которая сдала в ЦИК 476 подписей (поскольку ее никакие зарегистрированные партии не поддерживали, ей требовалось не сто тысяч подписей, как Надеждину, а триста тысяч). Наверняка они все подлинные. Никто не стал бы подделывать 476 подписей. Просто незачем.
Эта вот чехарда нормальных ненормальностей (или ненормальных нормальностей — выбирайте на вкус) — она у нас везде, так можно любой почти государственный институт описать, а вовсе не только избирательную систему. Но здесь, во-первых, всё уж очень наглядно, просто и доходчиво, а во-вторых, уголовная ответственность за рассуждения такого рода пока не предусмотрена. Почему-то.
И все — вообще все, включая людей самых простых и от политики далеких, — это видят, понимают и мирятся. Нормально. Ненормально, конечно, но — нормально. Вообще не интересно об этом думать. Куда интереснее слушать, как лидер нации рассказывает заморскому гостю о том, откуда на Киевскую Русь готовилось нападение монголо-татар.
«Вот у меня и карты есть в папочке».
