19 сентября 1914 года родился Виктор Боков, поэт, собиратель фольклора.
Личное дело
Виктор Федорович Боков (1914—2009) родился в деревне Язвицы Владимирской губернии (ныне Сергиево-Посадский район Подмосковья) в семье крестьян. «Дед мой, Сергей Артемьевич, был знаменитый на всю округу силач, — вспоминал поэт. — Двадцать пудов соли в одном куле поднимал. Или лошадь за задние ноги стреноживал. А в кулачных боях ему равных не было. Приехал знаменитый боец из Москвы, ходит, похваляется. Ну, сошлись. Дед ему говорит: "Бей первым". Тот размахнулся, как саданет в висок. Дед покачнулся, но устоял. Теперь его очередь. И вот дед как трахнул гостя по башке — всё…На рогожку. Замертво с одного удара».
Окончил школу-семилетку в Загорске (Сергиев Посад). Учился в Загорском педтехникуме, работал токарем. В студенческие годы посещал литературный кружок, одним из руководителей которого был Михаил Пришвин. В 1934 году опубликовал стихи в районной газете, которые Пришвин отметил.
Писал и прозу, его рассказ «Дорога» понравился Андрею Платонову, который увидел в нем «силу и прелесть», «острый литературный такт».
Боков собирал и исследовал фольклор, печатал статьи о народном творчестве. В 1934—1938 годах учился в Литературном институте им. Максима Горького в Москве. С 1938 года был литературным консультантом при Всесоюзном доме народного творчества. С 1941 года — член Союза писателей СССР.
С началом войны с женой Евдокией и двумя сыновьями, Константином и Алексеем, уехал в эвакуацию в Чистополь (Татарстан). В 1942 году был призван в Красную армию. Во время учебы в военном училище был арестован за письмо родителям, где жаловался на то, что курсантов плохо кормят.
Боков был осужден по 58-й статье (контрреволюционная деятельность) и отправлен в сибирский лагерь на пять лет. «Оклеветали: что я ругал советскую власть, хотел, чтоб Гитлер пришел к нам», — вспоминал поэт. «Товарищ Сталин! Слышишь ли ты нас? / Заламывают руки, бьют на следствии», — писал он в то время. В лагерь ему приходили письма Пришвина и Платонова. В сентябре 1947 года писал Платонову: «Сообщаю, что скоро месяц, как я гражданин. Остался работать в Сибири». Трудился вольнонаемным рабочим до весны 1948 года, затем до 1956 года жил в деревне Ильино Калужской области — в столице останавливаться ему было запрещено. В 1950 году составил и издал в Ленинграде антологию «Русская частушка». В 1956 году вернулся к жене и детям в Москву.
В 1958 году опубликовал сразу два сборника стихов: «Яр-хмель» и «За́струги», получившие одобрение критики.
«Пришло уверенное вдохновение от встречи с людьми, с родной землей, с народной речью, которая рвет узды грамматик и вольно пасется на своем лугу», — рассказывал он спустя полтора десятка лет.
В 1966 году ушел из семьи к учительнице английского Алевтине, с которой прожил еще сорок лет.
В 1960-х издал книги стихов «Весна Викторовна» (1961), «Ветер в ладонях» 1962), «Лирика» (1964), «Алевтина» 1968), «Свирь» (1968). В 1963 году также выпустил сборник прозы «Над рекой Истермой».
В 1970-е продолжил изучение фольклора. Сочинил поэмы на современные темы: «После Победы» (1976) и «Злата Прага» (1979), написал предисловия к книгам поэтов-современников.
Выполнил ряд переводом поэтов народов СССР: Ашота Граши, Матвея Грубияна, Петра Заднипры, Симона Чиковани и других. С 1985 года был членом правления Союза писателей РСФСР и Центральной ревизионной комиссии Союза писателей СССР (1986—1991, комиссия проверяла финансово-хозяйственную деятельность писательского объединения), членом редколлегии еженедельника «Литературная Россия» (1986), членом Высшего творческого совета Союза писателей России (с 1994 года).
Виктор Боков умер в писательском поселке Переделкино 15 октября 2009 года в возрасте 95 лет. Похоронен на Переделкинском кладбище.
Чем знаменит
Поэт, автор стихов к таким известным песням как «Оренбургский пуховый платок», «На побывку едет…», «Ой, Наташа», «На Мамаевом кургане», «Шуми, береза белая».
Песни Бокова в 1960—1980-х годах звучали повсеместно, многими они воспринимаются как народные. В своих песнях он соединил озорство частушек и распев русских протяжных песен. «Поэт народной души» — так Виктора Бокова охарактеризовал поэт-блокадник, литературовед Владислав Шошин.
Один из самых известных в стране собирателей и творцов современной народной частушки. Издал антологию «Русская частушка» (1950). Регулярно ездил в фольклорные экспедиции на Рязанщину, на Волгу, в Вологодскую и Воронежскую области.
О чем надо знать
Бойкость характера и смекалка не раз выручали Бокова во время заключения и после. «Во времена моей Сибириады я, как зоотехник, вез на машине свиные туши, — рассказывал поэт. — К поезду товарному, на фронт их должны были отправить. Вдруг машина ломается. В чистом поле. А это же верная смерть — остаться наедине с тушами в нашем краю — ночью все растянут, и тебя будет ждать либо пуля, либо вторая решетка. Вдруг навстречу — редкая удача — идет грузовик. Поднимаю руку, останавливаю. Шофер везет уголь. Я открываю кабину и с отборнейшим матом приказываю ему немедленно сгрузить уголь и погрузить туши, свезти их на станцию. Говорю: "Если ты не исполнишь, то будешь расстрелян сегодня же, в одиннадцать часов ночи!" Всё! Как миленький повез! Таких случаев у меня много было».
Прямая речь:
О загубленной молодости («Молоко», 2002):
— Погубила меня в молодости жалость. Пожалел я женщину…
— В том смысле, что женились на ней?
— Нет, в том смысле, что женившись, послушал ее и раз, и два. Из-за этого вся моя жизнь пошла наперекосяк — и отсидки, и страдания, и потерянные годы.
— То есть, все зло от женщин?
— Все зло от зла.
— Ну а как же вы, такой орел, могли в молодости промахнуться, так женившись?
— Это вопрос, да…
О надежде на хорошее (там же): «Хорошо ли, плохо ли, но я и в жизни, и в поэзии, избрал путь оптимиста, а не путь нытика. Помню, зимой, в Сибири, едут две женщины на санях, и плачут, слезы льют. Запрыгнул я к ним, начал говорить, и такую жизнь счастливую себе придумал — у них слезы высохли. Я — скиталец, зэка, раздетый, нищий, бесправный. Они мне говорят: "Мы вам по-хорошему завидуем. Есть же на свете люди счастливые!" — вздыхают. А я им еще и подмаргиваю. Слово должно поднимать людей к жизни, а не толкать в могилу».
О поэтическом ремесле (там же): «Что за чудо наше ремесло! Слово — основа, а я с ним без дрожи общаюсь, на равных, ну, это все равно, что с Господом Богом на дружеской ноге.
Вот я утром встал, рано, по-птичьи; вдохнул, а стихи уже меня дожидаются. И за утро написал шесть стихотворений. Не какая-нибудь там графомания, а поэзия! Все, что написал, сегодня же перепечатал, дату поставил и в очередной поэтический том подколол. У меня — 68 томов, сейчас пишу 69-й».
О вечном (там же):
Журналист: А без чего поэт жить не может?
Боков: Без совести. Без таланта.
— Вы счастливый человек?
— Я не знаю. Наверно, да...
— А смерти не боитесь?
— Я о ней не думаю. Не напрашиваюсь. Но если придет — что делать! <…>
— Как вам видится будущее России?
— Никак. — И он на единственную секундочку сникает.
О поэзии и песне (интервью с вдовой поэта Алевтиной Ивановной, «МК», 2009): «Ему вообще не нравилось, когда его называли поэтом-песенником. Он считал себя поэтом с большой буквы. Песни он начал писать… по необходимости. В 50-х годах в Москве проходило совещание самодеятельных композиторов по созданию новой песни. Виктор вел на нем семинар, искал и редактировал тексты для песен. Не найдя в толстых литературных журналах подходящих текстов, он принялся сочинять их сам.
Когда на радио собирался художественный совет, многие побаивались Виктора Федоровича. Кроме слуха, у него была идеальная музыкальная память. Он точно знал, кто и откуда позаимствовал определенную музыкальную тему или фразу. <…> Боков нередко подходил к маститым композиторам и говорил: "Скажи честно, ты же припев взял из …", — на него шикали: "Молчи, молчи"».
Оренбургский пуховый платок
В этот вьюжный неласковый вечер,
Когда снежная мгла вдоль дорог,
Ты накинь, дорогая, на плечи
Оренбургский пуховый платок!
Я его вечерами вязала
Для тебя, моя добрая мать,
Я готова тебе, дорогая,
Не платок — даже сердце отдать!
6 фактов о Викторе Бокове:
Материалы о Викторе Бокове:
