После лекции 29 ноября на Фестивале публичных лекций #ЗНАТЬ мы побеседовали с доктором географических наук, членом-корреспондентом РАН, зам. директора Института географии РАН по научной работе, членом Экспертного совета Российского научного фонда Ольгой Соломиной.
Каков ваш собственный взгляд на проблему потепления климата? Происходит ли оно из-за антропогенного влияния человека?
В том, что за последние 150 лет в целом на Земном шаре происходит потепление, сомнений нет. Об этом говорят измерения: растет и температура воздуха, и температура Океана, сокращаются ледники и морские льды в Арктике. Но насколько это необычно, насколько велик вклад в этот процесс антропогенных факторов? Из-за коротких рядов наблюдений мы сильно ограничены в наших суждениях.
Что мы знаем, например, про солнечную активность? Ее амплитуда, фактически, не известна: в климатических моделях используют два сценария – для большой и для малой амплитуды и результаты получаются очень разные. Это связано с тем, что солнечную активность наблюдают по спутникам всего три десятилетия. А до этого – с начала XVII в. – о солнечной активности судили по числу солнечных пятен. Но солнечные пятна связаны с солнечной активностью косвенным образом, а солнечная активность, в свою очередь, косвенным образом связана с температурой. Как видите, на каждом шаге рассуждений есть свои неопределенности….
Но, оценивая все за и против, научное сообщество всё же склоняется к тому, что в современное потепление основной вклад вносят антропогенные факторы. Без учета антропогенных факторов современные климатические модели, например, не могут воспроизвести наблюдаемые изменения температуры. Я думаю, что вклад человека в происходящие на Земле изменения очень велик, но, конечно, нужны дальнейшие наблюдения.
Что нас ждет через 50 лет? Есть ли повод для большого беспокойства?
Если эти выводы подтвердятся, то, я думаю, что есть очень серьезный повод для беспокойства. Даже не потому, что прогнозируется повышение температуры на один градус. «Один градус» звучит успокаивающе. Однако на самом деле, при этом происходит существенная перестройка всей климатической системы. Например, во время «Малого ледникового периода» в XIX веке, когда ледники вдруг начали наступать, и замерзали каналы в Нидерландах, глобальная температура была ниже современной всего на один градус. Согласно прогнозам климатологов, при потеплении в целом будут расти осадки, так как будет происходить более активное испарение с поверхности океанов. Но при этом они будут гораздо чаще в виде экстремальных осадков.
Это ливни, ураганы, наводнения?
Да. И последствия могут быть тяжелыми – эрозия почвы, наводнения, гибель урожая… Причем, прогнозируется такая закономерность: там, где сухо – будет еще суше, а там, где влажно – будет еще влажнее. Тяжесть последствий зависит во многом от того, какой экономический сценарий мы выберем. Будем ли мы продолжать выбросы с такой же интенсивностью, увеличим их или уменьшим… При этом надо понимать, что даже если совсем прекратится поступление парниковых газов в атмосферу, потепление и подъем уровня Океана будут некоторое время продолжаться, потому что мы имеем дело с инерционной системой.
То есть, есть повод беспокоиться тем, кто живет в прибрежной зоне?
Да, тем, кто живет в прибрежных районах, особенно на низменных берегах, в Юго-Восточной Азии, например. А это – огромное количество людей, причем в бедных странах. При подъеме уровня океана на полметра, которое прогнозируется к концу XXI века, многие прибрежные территории окажутся под водой.
Если говорить о территории России – что вызывает беспокойство ученых?
Порой говорят, что для России потепление – это хорошо. Отчасти это так. Увеличивается вегетационный период, повышается продуктивность экосистем, растут урожаи. С другой стороны, увеличивается экстремальность осадков, частота дождевых и снеговых паводков – то, что мы уже видим в последние годы на реках Кавказа, Сибири и Дальнего Востока.
В Москве тоже климат меняется у нас на глазах. Летом бывает сильная жара, как в 2010 г., да и зимы стали другими – в целом, более теплыми. В городе мокро, грязно, потом вдруг ударит на несколько недель очень сильный мороз без снега, а это очень плохо для растений. Есть мнение, что при потеплении увеличивается время жизни так называемых «блокингов», т.е. ослабевает зональная циркуляция. Тогда устанавливается высокое давление и безветренная погода и выбросы наших машин и фабрик скапливаются в атмосфере над городом.
Огромная площадь нашей страны занята вечной мерзлотой, которая тоже уже начинает оттаивать. По прогнозам, к концу XXI в. на половине этой площади многолетнемерзлые породы полностью оттают с поверхности, А все СНИПовские нормы, между прочим, рассчитаны на определенную температуру грунтов. Дома построены с учетом одних норм, а эти параметры меняются. Если так и дальше пойдет, то инфраструктура в наших северных районах очень сильно пострадает.
Говорят, у женщины есть «стеклянный потолок» в науке, в ее карьере. Чувствовали вы, что у вас есть такой потолок?
Нет, я не чувствовала. Мне кажется, что сейчас можно «взять сколько унесешь». Я даже считаю, что у женщины, в каком-то смысле, для карьеры больше возможностей. Женщины лучше взаимодействуют с людьми, чувствуют обратные связи, менее конфликтны. Особенности женского интеллекта – это, конечно, уже отдельный разговор. Отношение к женщине – даже в нашей стране – в последние годы сильно изменилось. Я смотрю на то, как работают наши молодые люди в экспедициях, и мне нравится, что остается все меньше сугубо женских и сугубо мужских занятий.
Спасибо за интервью!
