Участник нашего проекта «После», писатель, телеведущий, литературовед Александр Архангельский в издании «Gorby» пишет:
«Горбачев никаких утопий и антутопий в 1970-е не прорабатывал. Он просто делал карьеру, решал конкретные хозяйственные вопросы, требовал от директоров совхозов перевыполнения планов по зерну и мясу, строил отношения с московскими покровителями. Но было в его опыте то, что потенциально сближало (и параллельно разводило) его и с сахаровской, и с солженицынской программами. В отличие от академика ставропольский функционер соприкасался с “национально окрашенной” реальностью юга России. А в отличие от писателя не собирался жертвовать марксизмом или заранее отрекаться от Запада. Он мотал на ус во время постоянных туристических поездок с Раисой Максимовной (начиная с 1971 года). И смотрел, что применимо, что нет, что может прижиться, что будет с неизбежностью отторгнуто.
Не отвлеченные интеллектуальные построения, а ежедневный практический опыт расширял его сознание и заранее исключал однозначный выбор в пользу почвенной или западнической традиции. Понятно, что если бы ему в 1970-е пришлось непредвзято прочесть «Размышления…» и «Письмо вождям», он предпочел бы сахаровские формулы, словно предвещавшие идеи перестройки. И во многом отозвавшиеся в горбачевских мечтаниях об открытом мире, о разоружении, о перестройке для всех. Но как практический политик он понимал, что двоичные системы бесперспективны, и окончательный выбор одного из двух — бессмыслен.
В конечном счете он выберет третье — полноценную демократию, в пределах которой ставка сделана на конкуренцию идей. Не на победу, не на вытеснение, а именно на конкуренцию, для которой одинаково важны и Солженицын, и Сахаров, и Давид Самойлов.
Не плюрализм, столь ненавистный позднему Солженицыну, не равнодушное приятие всего, а постоянная возможность выбора. Собственно, это был единственный рабочий вариант. Не почва, не Запад; не сочетание одного с другим; не выдавливание Сахарова Солженицыным или отказ от Самойлова, а широкое поле возможностей. Не путать с полем чудес, гуляй-полем и полевыми командирами, которые всегда являются после отказа от реальной демократии».
