Журналист Алексей Наумов описывает
возможное «после»:
«На мой взгляд, несмотря на кажущуюся апокалиптичность нынешних событий и заявлений <…>, фактически изменится мало что, и будущее будет определяться объективными законами. По порядку:
1. Экономическое сотрудничество между Россией и ЕС будет довольно быстро восстанавливаться. В авангарде будут традиционно "русофильские" страны — Италия, Франция, Венгрия. <…>
Чтобы не уступать конкурентам и не оказаться в невыгодном положении, к совместной работе захотят вернуться и немецкие предприниматели.
При этом санкции сняты не будут: <…> одного голоса Польши или Эстонии будет достаточно, чтобы наложить вето на отмену ограничений, скажем, по нефти. <…>
Но Россия в любом случае останется урбанизированной страной с внушительным и образованным населением, большим рынком, обилием ресурсов и экономикой со значительным рыночным компонентом — и потому экономическая логика будет требовать от сторон сближения. <…>
2. Отношения с США вернутся к состоянию, похожему на до[...] — обе стороны в конечном счете заинтересованы в избежании прямой войны, в контроле вооружений и борьбе с распространением ядерных технологий. Отношения будут прохладными, натянутыми, но рабочими.
В случае прихода к власти Дональда Трампа <…> мы увидим сосредоточение США на внутренних проблемах и фокус на противостоянии Китаю. <…>
3. Многополярный мир продолжит формироваться — повышение роли стран «глобального Юга» вполне объективно, и влияние незападного мира в любом случае будет усиливаться. России предстоит найти свой голос в этом концерте держав: репутация страны, "давшей отпор НАТО", сыграет на руку, однако многополярность означает и множество не согласных друг с другом субъектов мировой политики.
<…> (после СВО – Полит.Ру) Россия будет играть плюс-минус ту же роль, что и без февраля 2022 года: балансировать между двумя потенциальными гегемонами, получая выгоду от обеих сторон и не попадая в зависимость ни от одной из них.
4. Во внутренней политике оттепели ждать не стоит — суженное пространство для фронды и неучастия сохранится, наиболее радикальным консерваторам дадут отпор, однако тенденция на выстраивание идеологического однообразия будет продолжена.
Уехавшим дадут вернуться без последствий — исключение будет сделано для наиболее громких и публичных критиков».
