Журналист Александр Баунов пишет в своем телеграм-канале:
«Ленты облетела разоблачительная новость, что силовикам удалось обнаружить при обыске у бывшего мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана визитки иностранных дипломатов. Как это разоблачительно звонко: удалось обнаружить. Удалось обнаружить то, что несколько месяцев тому назад никому в голову не приходило прятать. Да и сейчас не приходит. Удалось обнаружить пластинки зарубежных ансамблей "Битлес" и "Дип пурпл". Выявить японский магнитофон. Выследить ручку "Паркер" и часы Seiko. Куртка, брюки джинсовые и фуфайки зарубежного производства. Чашки немецкого фарфора, изобличающие связь с нацизмом. Запрещенная религиозная литература.
Интересно, а сколько визиток иностранных дипломатов, журналистов и бизнесменов было у вице-мэра по зарубежным связям Владимира Путина? А у его начальника, бывшего мэра Собчака? А брюк джинсовых? Вообще, конечно, мэр, губернатор, сенатор и депутат, у которого нет визиток иностранных дипломатов, журналистов, бизнесменов и общественных деятелей, просто профнепригоден. Это значит, что он не справляется со своими обязанностями, или, скорее всего, просто ничего не делает, являясь политическим рантье.
После тридцати лет рыночной экономики и открытых границ эта грамофонная пластинка про манчжурских шпионов скрипит особенно отчетливо. <…>
При том что Евгений Ройзман в открытом, конкурентном, дискутирующем обществе был бы политическим противником, оппонентом его либеральной части. Он и бывал. И то, что он сейчас захвачен в плен на месте арьергардного бойца либерализма, предпоследнего защитника общественных и личных свобод, показывает, куда мы движемся и как далеко зашли. А собственно, куда?
Корпоративное, экономически обособленное государство, где идея исключительности родины, которую за ее исключительность не любят и хотят ослабить могущественные внешние силы, и поэтому ради ее защиты бедные, забыв о разнице в доходах, должны сплотиться с богатыми, обираемые — с коррупционерами, одаренные и трудолюбивые склониться перед патриотизмом бездарных и ленивых, если у этих последних патриотизма больше, — всё это было новым веяньем общественной жизни примерно сто, ну восемьдесят лет назад».
