Экономист Владислав Иноземцев пишет:
«С одной стороны, идеология является чем-то, что вообще не может быть в строгом смысле слова национальным. Если мы обратимся к трём самым известным идеологиям эпохи модерна — либерализму, социализму и консерватизму (да и к большинству других). — то увидим, что все они претендуют на универсальность и на возможность репликации в разных странах и обществах. Даже идеология национализма применима к различным социумам, предлагая им развиваться во вполне понятном направлении становления нации как специфической социальной общности. Любая идеология, помимо универсального характера, обладает двумя фундаментальными чертами — она задает некие нормативные цели развития, вытекающие из той или иной концепции идеального общества, и предлагает методы приближения к таковому. Собственно говоря, идеология состоит из центрального допущения (истинного или ложного, реализуемого или нет) и набора шагов, якобы позволяющих претворить его в жизнь. Поэтому бессмысленно говорить о «национальной идеологии»: если идет речь о строительстве идеологически направленного общества, его ценностные характеристики должны быть потенциально воспринимаемы иными обществами.
С другой стороны, идеология по определению не может строиться от неприятия. Если у движения нет программы и его участники объединены лишь ненавистью к чему-то, такое движение (и такое общество) не является идеологическим. Коммунисты стремились истребить эксплуататорские классы не потому, что их представители были им лично несимпатичны, а потому что они, как считалось, выступали препятствием для социалистического строительства. Фашисты пытались "окончательно решить" "еврейский вопрос" потому, что иудеи якобы мешали процветанию арийской расы, обеспечение которого и было целью режима (а славяне занимали слишком большую территорию, необходимую для расширения германского Lebensraum). Противники коммунизма (антикоммунисты) или критики глобализации (альтерглобалисты) не выступают носителями соответствующей идеологии — они лишь реагируют на социальные процессы, которые считают для себя неприемлемыми или опасными (в то время как они являются либералами или консерваторами, или, например, инвайронменталистами). Поэтому попытки возвести в ранг идеологии антизападничество представляются чем-то безумным.
Если российское общество хочет вернуть себе идеологизированный характер, оно может выбрать один из трех вариантов. Первый состоит в том, чтобы воспринять одну из существующих универсалистских идеологий. Второй предполагает создание новой, но отвечающей главным требованиям, предъявляемым к любой идеологии: наличием перспективной (и особой, отличающей ее от других) цели, предложением методов достижения таковой и обоснованием возможности распространения ее на неопределенное число обществ, способных ее имплементировать. Третий, самый простой — это подмена идеологии банальным нацизмом, концептом религиозной или этнической исключительности и противопоставление себя остальному миру на одном из этих оснований».
