Журналист Андрей Кузнецов в журнале «Дискурс» задал российским правозащитнице Марии Кузнецовой, юристке Анне Коцаревой, адвокату Илье Мурылеву и юристу Вячеславу Пупыкину вопросы про выход России из юрисдикции из ЕСПЧ, важность темы пыток и цензуру.
Андрей Кузнецов спрашивает: «Как повлиял на Россию выход из-под юрисдикции ЕСПЧ?»
Мария Кузнецова отвечает: «ЕСПЧ был единственным международным механизмом, встроенным в российскую судебную систему. Он медленно, но добивался изменений в российских законах. Убирали клетки из судебных заседаний, меняли нормы по автозакам. ЕСПЧ вообще не замена нормальным законам, демократии, но какой-то эффект он оказывал. Это была та площадка, которая тебе говорила "ты прав", для людей это был большой стимул».
Андрей Кузнецов уточняет: «Зачем нужен такой надзор со стороны? Конституционный суд РФ не справится?»
Мария Кузнецова поясняет: «В России авторитарный режим. Конституционный суд иногда заставлял менять какие-то вещи, но надзор со стороны действительно независимых институтов, которые отвечают духу прав человека, — это совершенно другое. В России многие институты долго маскировались под демократические, это, конечно, многих людей путает. А надзор всегда помогает, у всех бывают ошибки».
Андрей Кузнецов спрашивает у юристки «Команды против пыток» Анны Коцаревой: «Почему вопрос о пытках вообще должен волновать каждого?»
Анна Коцарева отвечает: «Тема пыток напрямую связана с отношениями между государством и гражданами. Тот, кто пытает, всегда либо наделен властью, либо действует с согласия или по просьбе лица, наделенного властью».
Андрей Кузнецов спрашивает у адвоката Ильи Мурылева: «Как поменял правовую систему выход России из-под юрисдикции ЕСПЧ?»
Илья Мурылев отвечает: «Данная ситуация негативно скажется на внутригосударственном правосудии, вопрос только времени. Европейским судом была сформирована многочисленная практика, его решения использовались многими адвокатами по уголовным делам при обосновании своей позиции. Сейчас же суд отвечает, что решения ЕСПЧ не имеют смысла».
Андрей Кузнецов спрашивает у юриста Вячеслава Пупыкина из Центра защиты прав СМИ: «Можно ли ситуацию в РФ сейчас назвать настоящей цензурой»?
Вячеслав Пупыкин: «В принципе, да. Проблема в том, что мы начинаем сравнивать с цензурой сталинской, вообще тотальной, а цензура — это не только когда всё вообще закрыто, но и когда серьезно ограничена информация. Я считаю это настоящей цензурой, пока не тотальной, и ее усиливать власти не хотят, но будут, если посчитают необходимым. Насколько — они, скорее всего, еще не знают».
