Богослов Андрей Кураев, поясняя кредо Тертуллиана Credo quia absurdum, говорит:
«Первое. У Тертуллиана не было такой формулы — "Верую, ибо абсурдно". Это уже потом историки философии редуцировали его сложную конструкцию до этого афоризма.
Второе. Тертуллиан говорит совершенно в рамках формальной логики. Это не надругательство, это всё правильно. Он просто отвечает на то, что если подойти к анализу Евангелия, ну, скажем так…
Начну издалека. Математики времен Тертуллиана, астрономы эпохи Тертуллиана не ставили перед собой задачу объяснения, почему. Почему происходят на небе те или иные события? Их задача была чисто феноменологическая: спасение феноменов. То есть надо было предсказать, что такая-то звезда, такая-то планета в такое-то время года в такой-то день окажется в таком-то созвездии. Вот это была их задача. Спасение феноменов — приходилось только этим и заниматься астрономам.
И вот такое же спасение феноменов — это работа богослова до сегодняшнего дня. Он берет, скажем, в руки евангельский текст. И дело вот в чем: тем астрономам, чтобы спасти феномены, нужно было придумать какие-то схемы, почему мы иногда видим, что планета начинает двигаться назад. Поэтому пришлось создать систему эпициклов <…>.
Так вот, почему вдруг планета пятится, мы не понимаем, но мы четко предсказываем: сейчас начнет пятиться.
Ну. вот точно так же богословы относятся к евангельскому тексту. <…> Мы должны его изложить, понять так, чтобы не было лишних цитат. А в тексте евангельском мы видим, с одной стороны, что Христос то как Бог действует, то как человек. Как Бог исцеляет и воскрешает Лазаря, как человек плачет о том, что Лазарь умер перед этим.
Как это совместить?
И вот для того, чтобы объяснить можно было и то, и другое, рождается эта сложная система богословских эпициклов. Бог один, но в трех лицах. И дальше Тертуллиан поясняет, что сын Божий умер, это же невозможно, значит, в это можно только верить. Совершенно верно. Сын человеческий воскрешает людей — немыслимо, но достойно веры. То есть он четко и вполне логично различает возможности веры, возможности очевидности, банальности, принятые в мире, и показывает, что христианство рождает, дает возможность нового интеллектуального конструктора».
