Участник нашего проекта «После», экономист Дмитрий Прокофьев в издании «Новая газета» пишет:
«Приватизация квартир была организована массово, быстро, без всяких “нацпроектов” и “цифровизации”. Квартиры отдали людям без излишней бюрократии, максимально комфортным способом (причем срок приватизации много раз продлевался).
Почему?
Потому что здесь тоже было политическое решение и политическое согласие элит. В 90-е власть вполне могла бы предложить людям выкупить свои квартиры, да и мысли такие бродили в высоких коридорах, но нет: раз уж успел зацепиться за “метры” в СССР — ну, значит успел, оформляй в собственность, думай, что с ними сделать дальше. Мы не дергаем тебя из однокомнатной панельки на окраине города, ты не дергаешься, что кто-то стал владельцем горно-обогатительных комбинатов и сталепрокатных заводов.
Все понимали, что за “свои квартиры” постсоветские люди платить не будут ни при каких обстоятельствах, особенно после того как выяснилось, что на “сбережения в сберкассах” ничего особенно не купить.
И самое лучшее, что можно сделать, чтобы не злить людей, — это быстро отдать им то, что они и без того считают своим.
Можно даже сказать, что эти две приватизации были двумя сторонами одной и той же монеты, своего рода договора: мы не спрашиваем, откуда у вас взялись заводы/пароходы, вы без разговоров закрепляете за нами права собственности на жилплощадь, на которой мы и так сидим».
