Участник нашего проекта «После», экономист Дмитрий Прокофьев в издании «Новая газета» пишет:
«Долгое время считалось, что, раз рост ключевой ставки снижает экономическую активность, то он должен сокращать и количество рабочих часов. Но в 2023 году вышло совместное исследование A tail of labor supply and a tale of monetary policy британских и американских экономистов, которые выяснили:
С ростом ключевой ставки меньше работать начинают “богатые” и те, кто большую часть своих доходов формирует за счет социальных пособий.
А вот тем, кто живет на небольшую зарплату и не может претендовать на “выплаты”, приходится трудиться и больше, и дольше.
Почему так?
Во-первых, рост ключевой ставки действительно тормозит экономическую активность, и люди стараются заработать побольше, пока у них есть такая возможность.
Во-вторых, рост предложения труда со стороны домохозяйства зависит от степени его закредитованности: рост ставки делает кредит дороже, а значит, чтобы его обслуживать, приходится больше работать.
Схожую ситуацию мы видим и в РФ. Да, безработица невысока, и зарплаты номинально растут, но отток материальных ресурсов из потребительского сектора в производственный заставляет компенсировать их недостаток ростом нагрузки на труд — там, где не хватает капитала.
В свое время с такой ситуацией — замедлением экономического роста в связи с нехваткой рабочей силы — на рубеже 1940-х годов столкнулся сам товарищ Сталин. Но он решил эту проблему радикально: 26 июня 1940 года был обнародован Указ Президиума Верховного Совета СССР “О переходе на 8-часовой рабочий день, на 7-дневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений”. В среднем рабочее время было увеличено на 33 часа в месяц, были повышены нормы выработки и в то же время снижены расценки оплаты труда».
