Политолог Иван Крастев пишет в колонке для The New York Times, что в европейских элитах можно выделить три группы, которые по-разному видят предпочтительный финал СВО.
«Реалисты» считают, что поддержка Украины возможна только до определенного предела: нельзя повышать риски перехода конфликта в ядерную фазу.
«Оптимисты» рассчитывают, что всё закончится не только победой Украины, но и крахом нынешнего режима в России, поэтому нежелание Зеленского идти на переговоры необходимо всячески поддерживать.
«Ревизионисты» уверены, что русский народ в целом ответственен за происходящее, желаемый результат для них – существенное ослабление России или даже ее распад.
В Западной и Южной Европе преобладают «реалисты» и «оптимисты». В Украине и некоторых странах Восточной Европы — «оптимисты» и «ревизионисты». Чем дальше от России — тем сильнее желание сохранить контроль, чем ближе к России — тем больше к ней претензий, говорит Крастев.
Слабость позиции «реалистов» в том, что именно она была главенствующей после Крыма. «Оптимисты» переоценивают слабость режима. А «ревизионисты» могут добиться того, что россияне по-настоящему сплотятся вокруг власти.
