Журналист Максим Трудолюбов пишет:
«Приступы мессианства в русской истории перемежались короткими периодами смирения и попытками модернизироваться. Но мессианство возвращалось. Был свет с Востока, соборность, был коммунизм, сейчас поддельный консерватизм. Но другие неохотно принимали щедрый дар, кормить великой идеей приходилось силой. В итоге принималось решение — пусть будет духовность, соборность, коммунизм, нужное подчеркнуть, в отдельно взятой стране. Это при том, что и у духовности, и, особенно, у коммунизма были последователи в мире.
Сейчас — другое. Такого, чтобы российское мессианство было не позитивным, а негативным, не с короной и крестом, не с серпом и молотом, а с ядерным грибом на флаге — это все-таки новое. Не думаю, что кружок обидевшихся людей (у них даже на лицах это есть — посмотрите на Патрушева, Путина, Нарышкина, они и жалуются всё время: тут обманули, там недодали), собравшихся вокруг Путина, выбрал разрушение осознанно, как, например, Дугин. Они не думающие, ни с кем, кроме себя самих не связанные духовно, ничего, кроме "документов", не читавшие, ни во что, даже в интернет, не включенные. Они к разрушению пришли закономерным для невежественных людей путем. Это можно называть фантомным мессианством. Мессианство у них есть по простой причине: они решили, что оно прилагается к статусу.
Когда кремлевский завхоз отдает тебе ключи от кабинета в Кремле, то в своем кабинете, помимо мебели темного дерева и зеленой лампы, ты обнаруживаешь и глобальную миссию. Ее можно представить в виде большой вазы в углу. Ты получаешь и вид из кремлевского окна. Из него виден мир, который только и ждет, чтобы ты, новый обитатель этого особого кабинета, его захватил, улучшил, а когда (как всегда) не получится, то нарезал бы кусками. Такие там стекла в окнах. Такая там связь места и позыва. Хронотоп Кремля».
