Участник нашего проекта «После», журналист Федор Лукьянов в издании «Российская газета» пишет:
«Канцлер Германии Олаф Шольц заявил, что его страна не поставит Киеву дальнобойные крылатые ракеты “Таурус” и решение – окончательное. В противном случае есть риск втягивания Германии в (конфликт – Полит.Ру) <…>.
Это заявление, казалось бы, ставящее все точки над “i”, прозвучало в понедельник днём. <…>
Шольц считается одним из самых осторожных европейских руководителей. Его с самого начала критиковали за колебания и медлительность с предоставлением Украине оружия. <…>.
Сомнения Шольца объяснимы. <…>. Именно “немецкий вопрос” был в центре привычного нам европейского <…> устройства – обеих его фаз: после 1945 г. и после 1990-го. На первом этапе залогом стабильности и безопасности был раздел Германии, на втором, как считалось, её единство. В переговоры о германском объединении уходят корни нынешнего кризиса.
Решение о допустимости членства “большой” Германии в НАТО проложило дорогу к дальнейшему неограниченному расширению блока.
А согласие СССР на принятие немцев в альянс послужило обоснованием, чтобы впредь не принимать во внимание возражения России. <…>
В Совете Федерации прозвучала идея денонсировать тот самый базовый Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии (так называемый договор 2+4), подписанный в сентябре 1990 г. и ратифицированный Верховным Советом СССР в марте 1991-го. Этот документ, принятый двумя германскими государствами, Советским Союзом, США, Великобританией и Францией, фиксировал появление на карте Европы единой страны, регламентировал её границы и военный потенциал. Статья 6 гласила, что “право объединённой Германии на участие в союзах со всеми вытекающими из этого правами и обязательствами … Договором не затрагивается”. Иными словами, ограничений нет.
Однако в договоре есть статья 2, согласно которой оба немецких правительства подтверждают, что “с немецкой земли будет исходить только мир”, а “действия, могущие и преследующие цель нарушить мир между народами, в особенности подготовка к ведению наступательной войны, являются антиконституционными и наказуемыми… Объединённая Германия никогда не применит оружие, которым она располагает, иначе как в соответствии с её конституцией и Уставом Организации Объединённых Наций”.
<…>
Однако если взять не букву, а дух договорённостей, нет сомнений, что происходящее сейчас выходит далеко за рамки того, что предполагалось в 1990 году.
Обсуждение возможностей денонсации – это, вероятнее всего, пока сигнал, указание на бренность политического сущего. Россия снова напоминает, что её не устраивает ситуация, сложившаяся после конца холодной войны. И пересмотр должен затрагивать принципиальные основы, а не стартовать с реалий сегодняшнего дня.
Понятно, что, даже если это случится, Германия обратно не разъединится, возвращения к первой холодной войне не будет. Однако существовавший после неё и до последнего времени порядок тоже уже невозможен, а новый будет складываться на других основаниях. Сейчас – время заявления позиций для участия в этом грядущем процессе. В первую очередь они заявляются на поле боя, но также это происходит и в политической баталии».