Старший научный сотрудник Института внешней политики в университете Джона Хопкинса Дэниэл Гамильтон и профессор Джорджтаунского университета Анджела Стент пишут в Foreign Affairs о том, как Россия использует свою мягкую силу:
«При Путине Кремль позиционирует себя в качестве мирового защитника традиционных ценностей от развращенного Запада, который продвигает аборты и права ЛГБТ, подавляет религиозную свободу и насаждает свои культурные практики. Кремль изображает Украину как форпост культуры Запада, которая известна под именем “неспящих” (wokeness). Такие идеи хорошо воспринимаются консервативно настроенной аудиторией в странах Африки, Азии, Латинской Америки и Ближнего Востока, а также в Европе и Северной Америке.
Россия также начала активно пользоваться советским прошлым для достижения политических целей. Москва часто акцентирует внимание на исторической поддержке Советским Союзом антиколониальных движений во время взаимодействия с Индией, Мексикой и Южной Африкой. Министр иностранных дел Сергей Лавров назвал позицией России противостояние “попыткам Запада фальсифицировать историю, стереть память об ужасающих преступлениях колонизаторов, включая геноцид”. Подобная риторика оказалась эффективной в Южной Африке, где правящая партия “Африканский национальный конгресс” постоянно сравнивает поддержку, оказанной партии Москвой, с бездействием Вашингтона во времена политики апартеида. Многие лидеры партии получили образование в СССР или России. В их глазах существует сильная идентификация Москвы с оппозицией западному колониализму, что привело южноафриканских лидеров к мысли о том, что они должны вернуть современной России так называемый “долг освобождения” – чувство, которое активно культивировало российское руководство. В итоге это привело к тому, как сказал один из южноафриканских собеседников, к почти “наивному обожанию России”, основанной на восприятии элитами “славного Советского Союза” и его наследия».
