Старший научный сотрудник в The Soufan Center Коллин Кларк пишет в Foreign Policy о двух главных компонентах глобальной стратегии по борьбе с терроризмом:
«...Поэтому мы должны узнать у политиков и избранных должностных лиц о том, какой стратегии они следуют, чтобы снизить степень угрозы, исходящей от решительно настроенного врага. Одним из компонентов этой стратегии должен заключаться в противодействии дальнейшей деградации политики контртерроризма. В течение двух десятилетий контртерроризм составлял краеугольный камень стратегии по борьбе с Аль-Каидой (признана террористической и запрещена в России — Полит.ру и ИГИЛ (признана террористической и запрещена в России — Полит.ру). США и их союзники по всему миру сформировали партнерства по обмену разведданными и сотрудничали посредством распространения информации по поводу подозреваемых в терроризме, террористических организаций, тактики и идеологии, стоящей за насилием.
<…> Другим важным столпом глобальной стратегии по противодействию терроризму является географическая близость к очагам распространения терроризма в мире, чтобы иметь возможность реагировать на угрозу своевременно. В Сахеле США поддерживают минимальное присутствие, хотя и размышляют над тем, чтобы построить базу дронов в Гане и других прибрежных регионах, чтобы спасти побережье Западной Африки от очередной волны джихадистского терроризма. После вывода французских войск и снижения влияния США в регионе, образовавшийся вакуум быстро заполнил российский Африканский корпус; до этого там действовала ЧВК “Вагнер”, которая была известна тем, что только усугубила проблемы, связанные с угрозой джихадизма».
