Приглашенный профессор Принстонского университета Пратап Бхану Мета пишет
в Foreign Policy о природе популярности национализма в современных условиях:
«В качестве стиля политики национальный популизм процветает благодаря поиску и обнаружению не столько врагов народа, сколько именно врагов нации, которых часто определяют через конкретные табу. Почти все современные популисты – начиная с Реджепа Таиипа Эрдогана из Турции и заканчивая Нарендрой Моди, Виктором Орбаном и Дональдом Трампом – проводят четкую грань между народом и элитами не в терминах классовой принадлежности, но в терминах аутентичной репрезентации нации. Кого можно назвать подлинным националистом? Культурное презрение к элитам черпает свою силу не просто из факта того, что они относятся к элитам, а от того, что они изображаются как “элиты”, которые больше не являются членами национального сообщества, где они числись раньше. Подобная риторика видит в несогласии крамолу, а не просто разногласие во мнениях. В Индии, например, против студентов, которые не поддерживают правительственную позицию по вопросу Кашмира, государство выдвигает обвинения в подрыве национальной безопасности. Подобные действия выглядят для властей не просто как оспаривание государственного мнения – или неверная точка зрения – а как предательский антигосударственный (антинациональный) поступок, который превращается в преступление.
<...> Все демократические государства испытывают свои собственные глубокие экономические трудности: неравенство и стагнация роста заработных плат в США, безработица в Индии и коррупция в Южной Африке. Нет необходимости противопоставлять экономические проблемы и националистическую политику. Успешные политики-националисты вроде Моди видят в экономической политике средство для воплощения своих националистических идей. Во времена кризиса национализм превращается в язык, через который выражается недовольство. Он становится средством, при помощи которого политики дают чувство причастности и принадлежности своим народам».
