Политолог Дмитрий Михайличенко пишет:
«Анализ "лукавого человека" социологом Юрием Левадой по-прежнему актуален, так как помогает понять, как власть добивается нужной ей реакции со стороны социума по широкому кругу вопросов.
1990-е гг., в отличие от последних десятилетий советской эпохи, характеризовались снижением необходимости граждан подчиняться институтам власти и их нормативам. Однако, поскольку реальные возможности политического участия были ограничены и в 1990-х гг. (инерция номенклатурного правления), а позднее и вовсе активно подавлялись, культура активного гражданского участия недостаточно укоренилась в стране. Позднее произошел медленный, но очевидный откат к советской практике властвования. Этот откат до сих пор не завершен, однако он демонстрирует всё больше признаков реализации.
Государство всё активнее и настойчивее вмешивается в жизнь простых граждан и актуализирует механизмы не только контроля, но и регуляции. Текущий уровень далек от тоталитарного, тем не менее потенциал подчинения и регуляции возрастает, а вот для социума алгоритм "оставленности в покое" остается определяющим маркером нормального существования.
Примирить эти несовместимые интенции крайне сложно, но лукавое двоемыслие здесь очень помогает. По мнению Левады, советская социальность позднезастойного времени отличалась от оруэлловской «реальности» именно тем, что социум был сам готов обманываться и воспринимал это как осознанную необходимость, способ выживания. Лукавое восприятие штампов пропаганды нуждалось в постоянном самообмане (в том числе и психологическом) с целью самосохранения и оправдания собственной позиции (в том числе и граждан перед самими собой). В условиях, когда прямо невозможно противостоять идеологемам и нарративам власти, лукавость, их кухонное осмеяние или повторение на уровне стереотипов без проникновения вглубь сознания — наиболее характерная реакция индивидов.
Властям не нужна оруэлловская реальность, основанная на тотальной лжи, недостаточно им и массированной пропаганды, которая в условиях российского, достаточно образованного, общества не может сама по себе обеспечить высокую управляемость. Властям нужно, чтобы социум относился к нарративам пропаганды двоемысленно: демонстрировал внешнюю лояльность им, но не слишком проникался ими. Ведь проникшийся нарративами "уничтожим США" и прочего воинственного ура-патриотизма, как недавно заявил один депутат и опытный политтехнолог, — это угроза Майдана. Такой гражданин очень быстро может "гиркинизироваться" и открыто заявить о своем недовольстве "нерешительностью" нынешнего руководства страны.
В этом плане лукавое двоемыслие работает на снижение планки ожиданий от властей, усиливает конформизм и атомизацию. На кухнях граждане могут говорить всё что хотят, а вот в публичном пространстве должны демонстрировать лоялизм. А сам лоялизм в этих условиях означает готовность воспроизводить то, что говорит власть здесь и сейчас. Вполне возможно, завтра и послезавтра власть будет говорить нечто иное, но лукавое двоемыслие не ищет противоречий и тем более не подчеркивает их. Оно помогает адаптироваться к этим поворотам и сохраняет лукавое соглашательство практически всегда».
