Экономист Григорий Баженов пишет:
«Михаил Пожарский и Василий Тополев спорят друг с другом про торговлю и войну (мол, препятствует ли торговля между странами войне между ними или нет) <…>. Но на самом деле, кажется, в дискуссии причины и следствия будто бы перемешались.
Мое мнение коротко такое (и относится к периоду после ВМВ):
1. Развитые торговые отношения между странами действительно коррелируют с мирным взаимодействием. Вопрос в том, действительно ли страны не хотят воевать, потому что стали торговать друг с другом? Или они активно торгуют друг с другом, потому что воевать не так уж здорово? На мой взгляд, верно скорее второе.
2. Кто вообще склонен хотеть торговать, а не воевать? Ну, как правило, похожие друг на друга страны. Достаточно легко развивать отношения с теми, кто на тебя во многом похож. Сложнее с теми, кто чем-то важным отличается, с теми же, кто вообще принципиально другой, лучше дел не иметь, если только у них нет нефти <…>.
<…> Тем не менее, и непохожие с непохожими тоже торгуют. Все потому, что де-факто торгуют чаще фирмы, а не государства.
3. Торговля может быть рычагом давления даже при сохранении значительных оборотов между странами. Для этого надо обладать товаром широкого применения (энергоресурсы, технологии). Примеры: Россия и некоторые страны СНГ, Китай и США. Одним деваться некуда, другие этим пользуются. В таких условиях торговля — это скорее политика, чем экономика <…>.
4. Странам, где относительная децентрализация политической и экономической власти выше, сложнее использовать торговлю в качестве инструмента внешнего давления. Но им и начать агрессивный военный конфликт сложнее. Слишком высоки издержки для акторов, которые могут выступать инициаторами конфликта.
5. П.4 опять же слабеет, когда речь идёт о противостоянии с непохожими странами.
<…> Торговля — это фактор, усиливающий мирное взаимодействие, но его не предопределяющий, представление о распространении капитализма как пути к вечному миру очень наивны.
Торговля волшебным образом не устраняет проблемы общежития, конфликта интересов, разнонаправленности стимулов и различий в предпочтениях, а порой их даже порождает и усиливает. Всюду, где есть фракции и разные группы интересов рождается политика. А в мире есть не только либеральный капитализм, но и капитализм политический, где знают ценность рынку, но и подчинять власть институтам не особо-то и стремятся».