Участник наших проектов «После» и «Человек и власть», политолог Григорий Голосов на youtube-канале «Forbes» говорит:
«Современная российская цензура не повторяет советскую модель, потому что значительно больший упор делается на самоцензуру. Советская модель была довольно репрессивной, но при этом она не ожидала того, что люди будут сами себя цензурировать до такой степени, как это ожидается сейчас в современной России.
(Самоцензура российскими властями прививается – Полит.Ру) преимущественно через страх и через то, что социальный контекст изменился. Советские диссиденты в действительности не находились в такой всесторонней зависимости от советского государства, как это ни парадоксально, как современные российские публичные фигуры. Почему я так говорю? Потому что диссиденты — несколько сот человек, которые были в Советском Союзе — они были из советской жизни уже вычеркнуты. Они имели автономные или вообще не находящиеся в пределах Советского Союза источники доходов. У них были карьерные цели, которые были безусловно не связаны с интеграцией в советскую систему. Они были независимыми, их можно было наказать, но им нельзя было сказать: “Заткнись, иначе ты останешься без источника средств к существованию и скорее всего мы тебя посадим в тюрьму”. Второе можно было сказать и диссидентам, конечно, и говорили, а первое — это было бы неубедительно.
Российская жизнь так устроена, что она таких вот мест, где мог бы гнездиться диссидент в общем не оставляет. Есть некоторая категория блогеров-рантье, которые чувствуют себя сравнительно независимыми от государства, но это неустойчивый источник средств к существованию. А большинство людей так или иначе работают на государство или на коммерческие структуры, по отношению к которым государство располагает очень большими возможностями влияния. Все развитие российской модели управления экономикой с начала 2000-х годов привело к тому, что эти возможности влияния постоянно возрастали, а сейчас стали значительными».
