Обозреватель «Новой газеты» Ирина Лукьянова пишет:
«Почему же постоянно меняется состав авторов, входящих в программу и выходящих из нее?
Потому, что вся эта показательная порка одних авторов и чествование других не имеет никакого отношения к реальному преподаванию литературы в школе, в особенности — в 11-м классе, и носит характер скорее декларации о намерениях, чем указаний, действительно что-то меняющих в этой практике. Как декларации о намерениях их и следует обсуждать.
Какие же намерения нам продемонстрированы?
Нынешние изменения можно описать как однозначно «скрепные», хотя движение в сторону повышения скрепности несомненно. Особенно характерно в этом смысле исчезновение из списка зарубежной литературы классических антиутопий Олдоса Хаксли и Джорджа Оруэлла, а также «Превращения» Кафки и «Постороннего» Камю — равно как и добавление в список литературы конца прошлого — начала нынешнего века «Гибели империи» Тихона Шевкунова.
Последнее сомнительно с точки зрения соответствия предмету как таковому: это вообще не художественная литература, а публицистика, историософский трактат, размышления автора о том, как в России стала возможна Февральская революция. Такие размышления, кажется, вообще не должны быть объектом изучения школьного предмета «литература», где мы в основном имеем дело с художественными текстами, критическими статьями — и лишь иногда художественно-публицистическими текстами, ставшими уже памятниками литературы (таково, например, «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона). Самые жанрово близкие тексты к творению архимандрита Тихона — это историософские размышления Толстого в четвертом томе «Войны и мира» и художественно-историческое исследование Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» (но ведь не «Красное колесо»). Но этот текст нельзя отнести ни к классическим, как толстовский, ни к художественным, как солженицынский; что же он вообще тут делает?».