В издании «Re:Russia» вышел аналитический материал о возрастающей роли Китая в Центральной Азии:
«Россия выступала в роли основного гаранта стабильности в ЦА с начала 1990-х. Российские военные объекты дислоцируются в странах региона, а в январе 2022 года глава Казахстана Касым-Жомарт Токаев призывал возглавляемую Москвой ОДКБ на помощь в подавлении антиправительственных протестов. <…>
Для Китая «окно возможностей» открыли не только увязание России в Украине, но и снижение роли США в регионе после их «бегства» из Афганистана. Выбрав Сиань — некогда восточную отправную точку Шелкового пути — местом проведения встречи, Пекин подчеркнул глубокие исторические связи с регионом, в чем также можно усмотреть вызов Москве, воспринимающей постсоветские страны ЦА своей сферой влияния. <…>
Ни Москва, ни Вашингтон не могут конкурировать с экономическими стимулами, которые КНР предлагает странам региона. <…> Си Цзиньпин пообещал выделить странам ЦА финансовую помощь и поддержку размером 26 млрд юаней (более $3,6 млрд), в то время как побывавший в регионе с визитом в марте госсекретарь США Энтони Блинкен анонсировал помощь всего на $25 млн.
В отличие от западных партнеров, Китай не предъявляет странам, с которыми ведет бизнес, никаких требований к соблюдению прав человека и демократических процедур. <…> Автократия и непотизм являются общими для Китая и центральноазиатских авторитаризмов институциональными практиками и формируют рамку их политической близости и солидарности.
Говорить о вошедшей в длительный период экономического застоя России как о каком-то экономическом конкуренте Китаю вообще не приходится. <…> товарооборот между Китаем и странами ЦА за первые четыре месяца 2023 года вырос на 37,3% по отношению к тому же периоду в прошлом году. <…> Растет и завязанная на Пекин долговая нагрузка стран ЦА: уже сейчас 40% внешнего долга Таджикистана и 45% — Кыргызстана приходятся на китайские кредиты. <…>
Страны ЦА не заинтересованы в односторонней и сильной зависимости от Китая, но на практике декларируемый ими «многовекторный» подход реализовать в сложившейся ситуации крайне трудно. В свою очередь Китай завлекает страны региона в свои объятия не только экономическими пряниками и обещаниями безопасности, но и эксплуатируя память о советском империализме: Пекин последовательно продвигает нарративы о гармоничном сосуществовании стран Шелкового пути в противовес колониальному подходу СССР.
Таким образом, <…> Россия впервые за несколько столетий утратит свое ключевое влияние в Центральной Азии.
Однако поворот в сторону Китая может не встретить одобрения в общественном мнении центральноазиатских стран, которое приветствует расширение отношений с Пекином в области торговли и энергетики, но не поддерживает идею китайского военного присутствия в ЦА <…>. В регионе <…> достаточно ярко выражены опасения не только перед доминированием Китая, но и перед прямой военной агрессией с его стороны <…>. И эти опасения оставляют <…> определенное — хотя и достаточно узкое — поле для маневра».
