Самое интересное из наших конспектов за неделю:
Участник нашего проекта «После» юрист и политолог Владимир Пастухов предупреждает:
«Более внимательное прочтение сегодняшних реалий в России подталкивает к использованию другого термина для их обозначения. На мой взгляд, определение "посттоталитаризм" отражает их лучше, чем "неототалитаризм". Прежде всего, я фиксирую, что возврат к прошлому носит лишь поверхностный характер и ограничен общими признаками, которые, видимо, свойственны всем тоталитарным системам. Что касается специфических черт, то, скорее всего, они не имеют ничего общего с "советскостью" и "коммунистичностью" (как, впрочем, напрямую с фашизмом и нацизмом). Это нечто совершенно новое (полноценная мутация), хоть и возникшее из обломков старых систем. Надо быть готовым к сюрпризам, потому что развиваться это новое будет по траектории, ранее никем не описанной, не укладывающейся в привычные шаблоны восприятия тоталитаризма, по крайней мере советского».
Еще один участник нашего проекта «После», журналист Фёдор Лукьянов, констатирует:
«Неудача на Украине сильно ударит по российским позициям в мире, потому что мир (незападный) оценивает силу и эффективность — смогли/не смогли. Тем более что сами бросили вызов западному Голиафу. Но успех на Украине, особенно если он будет неполным и достигнут чрезмерно высокой ценой, не обязательно значил бы автоматически подъем России в мировой иерархии. Более того, на этот сюжет можно и так смотреть: в последние годы, с середины 2010-х как минимум, Россия заявила о себе как о глобальном игроке, прежде всего на Ближнем Востоке, но не только. Это, в общем, все признавали, хотя многие без радости. А теперь Запад замкнул Россию на локальный вопрос, заставив тратить большие силы и средства на проблему не самого глобального значения».
Социолог Григорий Юдин объясняет, в чем суть долгожданного президентского послания:
«Это ритуал аккламации. Ритуал аккламации является ключевым для цезарийских режимов вроде того, что построил Владимир Путин. Аккламация — это некое совместное действие, в котором участвуют правитель и народ, в ходе которого правитель излагает свою волю, а народ удостоверяет, что эта воля на самом деле является народной. Что она не навязана народу, а является волей народа. В России много таких ритуалов аккламации: плебисциты, выборы, опросы, прямые линии… Их результат известен заранее и ни у кого не вызывает никаких сомнений. Один из таких ритуалов — обращение, где будет сидеть огромная толпа (в данном случае это Федеральное собрание, но никакой особой разницы нет), которая как бы репрезентирует народ. Она будет хлопать. Никаких других функций у нее нет. Этим своим хлопаньем она будет удостоверять: то, что говорит президент, является волей народа».
Политолог Михаил Виноградов (тоже, кстати, участник нашего проекта «После») видит смысл послания по-другому:
«Главный лейтмотив откликов: "Обошлось". В течение последнего года было два всплеска мобилизации истеблишмента с переходом к экстремальному темпу и формату работы — в конце февраля / начале марта и конце сентября / начале октября. Оба раза хватало на несколько недель — и снова воцарялись рутина и вялый фатализм в надежде, что всё как-нибудь разрешится само собой».
А вот ВЦИОМ сообщает, что 6 % россиян вообще не поняли президентского послания.
В четверг, 2 марта, в 19 00 в клубе «Клуб» (Москва, Покровский б-р, д. 6/20, с. 1) — «Разговоры запросто»: поэт Лев Рубинштейн поговорит с Иваном Давыдовым о делах текущих и делах прошлых, и, конечно, что-нибудь почитает.
Приходите!
И читайте Полит.ру!
