Политолог Алексей Макаркин вспоминает историю казака Ашинова и малоизвестного российского дипломата Виктора Машкова:
«Николай Ашинов, пытавшийся создать в XIX веке русскую колонию в Африке, был не казаком, а саратовским мещанином по паспорту, а еще авантюристом, каковых в те годы было немало. И в дореволюционной России, и в СССР его бурная деятельность расценивалась отрицательно. <…>
Феномен Ашинова, увлекшего своими рассказами нескольких российских сановников <…>, был связан с желанием петербургской элиты найти ту самую народность, которую граф Уваров включил в свою знаменитую триаду. И «казак»-землепроходец воспринимался как герой из простого народа. Через пару десятилетий с подобными же исканиями будет связано и увлечение Распутиным – только Ашинов воспринимался как человек действия, а Распутин – как духовный старец. <…>
И на фоне Ашинова куда менее известен человек, который внес реальный и большой вклад в развитие отношений между Россией – Виктор Федорович Машков, поручик в отставке, эрудит и серьезный аналитик, который по собственной инициативе после громкой ашиновской авантюры был тихо командирован в Абиссинию в 1888 году по линии военной разведки. Он встретился с только что пришедшим к власти негусом Менеликом II и смог заручиться его доверием.
<…> Позднее Машков служил в МИДе в качестве секретаря консульства в Багдаде, консула в Скопье и генконсула в Багдаде. Его деятельность в Скопье в 1898-1903 годах заслуживает отдельного рассказа – он активно занимался защитой сербского населения в Македонии и Косово перед турецкими властями во время сербо-албанских конфликтов. Дело это было небезопасное – в 1903 году были убиты два русских консула, Григорий Щербина <…> и Александр Ростковский <…>. Машков принял на себя исполнение обязанностей консула в Косовской Митровице после гибели Щербины.
Умер Машков в эмиграции в 1932 году, похоронен в Белграде. В России он, к сожалению, почти неизвестен».
