Политический обозреватель Глеб Беляков пишет:
«В последние дни в Телеграме активно обсуждается арест Стрелкова-Гиркина в контексте давления Кремля на (ура-)патриотический сегмент российского общества. Хочется вставить свои пять копеек. Но сначала немного о терминологии.
С некоторыми оговорками патриотизм может считаться синонимом национализма, вернее, его светлой стороной, наряду с гуманизмом и даже либерализмом конституционный патриотизм. В свою очередь, тёмная сторона национализма, по мысли К. Хайеса, включает агрессивность и милитаризм, переходящий в откровенный фашизм. В зависимости от обстоятельств, двуликий Янус может являть обе свои ипостаси. Национализм в данном контексте мы понимаем без негативной коннотации: в качестве политической идеологии, в которой «нация» — культурно-гомогенное сообщество — выступает объектом лояльности и источником суверенитета.
С одной стороны, патриотизм — эффективный способ поддержки лояльности и мобилизации населения, а с другой — потенциальная угроза для власти. Ведь как только политическая элита перестаёт контролировать патриотический дискурс, некоторые «озлобленные патриоты» могут решить , что она не соответствует интересам нации, и отправиться на штурм Капитолия, а то и Минобороны... В этом контексте арест Стрелкова — ничто иное как попытка купировать потенциальные риски выхода джинна национализма из-под контроля, сигналом к которому стал мятеж ЧВК «Вагнер».
В молодой России нация только в процессе формирования, и сегмент «рассерженных патриотов» не превышает 3-5% населения. Но 24 июня показало, что в критические моменты истории может быть достаточно и нескольких тысяч идеологически заряженных наёмников. Даже малый с виду джинн способен нанести урон хрупким политическим институтам. И потому прав Дмитрий Дризе, когда говорит о том, что в России не может быть рассерженных патриотов — только лояльные. По крайней мере, это соответствует интересам Кремля».
