Аспирант Университета Джонса Хопкинса Олег Шакиров в издании «Forbes» пишет:
«Открытое обсуждение кибервозможностей может преследовать стратегические цели. Например, угрозы российских экспертов Западу, как и закрепление в Концепции внешней политики пункта о возможном ответе на кибератаки, могут быть сигналом, который должен предостеречь США и их союзников от увеличения поддержки Украины или в целом подтолкнуть к большей сдержанности в отношении России.
С другой стороны, официальные заявления и утечки со стороны украинских спецслужб могут быть частью операции по воздействию на российское и международное общественное мнение. Так, публикация документов, якобы украденных у Росавиации, показывает проблемы в российской гражданской авиации, а значит, демонстрирует Западу эффективность санкций против России.
Однако, несмотря на разные цели Москвы и Киева, у этой новой искренности есть и схожие черты. Кибератаки — далеко на самые страшные действия, совершение которых в отношении другой стороны теперь политически одобряемо. Во многом демонстрация собственных кибервозможностей, реальных или потенциальных, рассчитана именно на внутреннюю аудиторию, повышение морального духа и подпитку патриотических чувств. Но это означает также, что такая же откровенность не потребуется, когда противостояние завершится.
Если посмотреть шире, то причиной открытости может быть и то, что киберконфликт все меньше рассматривается как экзотика. Это по-прежнему крайне закрытая и чувствительная сфера, но государства уже накопили в ней определенный опыт. <…>.
И еще одна косвенная причина открытости — это отсутствие каких-либо испробованных механизмов привлечения виновных к ответственности. Сегодня издержки для атакующей стороны в раскрытии своей операции не очень высоки. Несмотря на четверть века переговоров, государства не выработали правила, которыми регулируется киберконфликт. Россия много лет настаивает на необходимости отдельной юридически обязывающей конвенции, однако пока ее нет — киберпространство остается Диким Западом, где действуют только добровольные нормы».
