Писатель-визионер Александр Проханов сокрушается. Или радуется. Его не всегда просто понять:
«Произошла частичная военная мобилизация и никакой — моральной, духовной и культурной. Мы живем среди фестивалей, концертов, развлечений, среди юбилеев, юморин, смехачей, забывая, что в эти предзимние дни на могилы павших воинов прилетают красногрудые снегири.
Культура, в которой три десятилетия властвовали либералы, маститые актеры, режиссеры, театральные критики, журналисты, министерские чиновники, эта культура напоминает ошарашенную дуру, не замечающую, что вокруг нее уже нет нарядных декораций, а только предзимнее поле, по которому рыскают черные взрывы, приближаясь к оркестровым ямам и гримерным.
Какие люди проявились за восемь месяцев жестокой войны? Какие лица просияли среди военных дымов и копоти? Рамзан Кадыров, и прежде блиставший, проявил себя как мощный лидер, несущий бремя имперских забот, направил в бой своих сыновей, сделал чеченцев носителями высших смыслов Государства Российского. Пригожин с его резкой бесстрашной риторикой, превративший ЧВК "Вагнер" в мобильную ударную силу российской армии, — яркий "человек войны". Александр Ходаковский, неустрашимый воитель, любимец Донбасса. Александр Дугин с его великой отцовской трагедией, громоподобный правозвестник русской Победы. Русский предприниматель Константин Малофеев, вооружающий боевые батальоны. Александр Бородай — герой Донбасса, идущий в огонь. Захар Прилепин, неутомимый в своих военных проповедях. Пламенный Охлобыстин — кумир русской молодежи. Созвездие военкоров, повторяющих судьбу журналистов Великой Отечественной, что с одним наганом "первые врывались в города". Напрочь исчезла перламутровая слизь телевизионных певичек и певцов. Звучит Чичерина — русская соловьиха, поющая в окопах украинской войны».
Спор о феминитивах, конечно, и теперь не кончен, но «соловьиха» — все-таки обидно как-то звучит, нет?
