Казахстанский журнал «Власть» опубликовал расшифровку лекции социолога Олега Журавлева о том, почему протесты на постсоветском пространстве не ведут к смене социального порядка:
«В какой-то момент мы начинаем видеть, что революции сильно меняются. Революций становится все больше, но они не ведут к смене социального порядка. Элиты сменяют друг друга во время восстаний, но политика остается такой же, какой она была до них. <…>
<…> Почему так происходит? <…> Год назад вышла <…> фундаментальная книга американского социолога Марка Бейсингера <…> «Революционный город» (Revolutionary City). <…> Бейсингер приходит к выводу, что <…> cоциальные революции, как правило, были связаны с тем, что революционеры дислоцировались в сельской местности. Они уходили вглубь, там выстраивали свою армию и разрабатывали программу будущего. Потом они приближались к центрам, свергали власть и воплощали свою программу в жизнь.
<…> Бейсингер пишет, что <…> новые гражданские городские революции − это быстрая игра. Ты выходишь к главному институту власти, и у тебя есть две недели, или может быть месяц, чтобы его захватить. <…> Все происходит очень быстро. И поэтому не остается времени на то, чтобы подготовить какую-либо программу перемен.
<…> В постсоветском пространстве последовательность событий выглядит так: сначала происходит революция, которая не до конца понимает чего она хочет; потом появляется гражданское общество; затем гражданское общество ведет к тому, что правящий режим оказывается в кризисе. И этот кризис воспроизводит себя снова и снова, ему не видно ни конца, ни края.
(После протестов 2011-2012 гг. – Полит.Ру) в российском гражданском обществе не зрело никакой новой программы. Там воспроизводился способ эффективно и достоверно делегитимировать власть.
<…> Когда началась (СВО – Полит.Ру), очень многие недоумевали, что <…> циничные, расчетливые люди (политическая элита – Полит.Ру) <…> выглядят какими-то идеологическими фанатиками и радикалами. <…> Путинский режим начал политизироваться в той же логике, в какой политизировалось общество. <…>
Когда население тихое, не протестует, можно просто удерживать власть, если ты Путин, воруя деньги. <…> Но когда то тут, то там [на постсоветском пространстве] вспыхивают протесты, режим становится более политизированным, более радикальным.
<…> Как мы видим, протесты, которые не обращаются или не способны обратиться к более широким слоям населения; которые не предлагают своих программ; которые не хотят артикулировать собственные требования, а политизируются в собственном соку − такие протесты могут приводить к антидемократическим последствиям. Либо их перехватывают другие элиты, чтобы использовать демократическую легитимность этих протестов для установления очередного олигархического правительства.
В другом случае, замкнутый мир протестующих, страшный для Кремля, приводит к тому, что Кремль строит свой мир политизации. В результате Путин делает непонятные многим людям вещи. И (СВО – Полит.Ру) становится для него своеобразной формой личного протеста. Протеста против окружающего мира в целом, и российского общества в частности».
