Писатель Александр Проханов пишет:
«Рок-оперу "Хождение в огонь" я слушал на "Уралвагонзаводе" в цеху, где на конвейере строятся танки. Рядом со мной дыбился танк, в его глубины загружался могучий двигатель, нахлобучивалась башня с пушкой. Башню насыщали прицелами, дальномерами, приборами ночного видения, средствами космической связи. Так буфет наполняют драгоценным сервизом.
<…> Грубая, тяжкая материя танка одухотворялась, начинала трепетать, таинственно подпевая оперным певцам.
Танк сошёл с конвейера, погрузился на платформу, и эшелон с Урала отправился в Донбасс, где горела броня, гибли экипажи и шла жуткая загадочная война, не имевшая примеров в прошлом.
Танк, одухотворённый победной музыкой и стихами, вышел на позицию и уничтожил бронеколонну врага, сжигая танки, бронемашины и БТРы.
Картину этого боя увидела вся страна. Участники боя вели репортаж на "чистейшем" русском языке — том восхитительном, на котором говорили Пушкин, Ленин, Александр Матросов и многие прекрасные русские люди, кому довелось сражаться насмерть, изнывать в кромешной работе.
<…> Это язык подлинный, первобытный, язык откровения. Товарищ Сталин, когда писал работу "Вопросы языкознания", имел в виду именно этот подлинный глубинный язык».