Издание Re: Russia публикует статью директора Института европейских, российских и евразийских исследований Джорджтаунского университета, содиректора проекта PONARS-Eurasia Марлен Ларюэль о проблемах официальной российской идеологии и о том, какие резервы в этом плане есть у Кремля:
«В целом идеологическая продукция государственного мейнстрима представляет собой смесь пустых "означающих", которые можно наполнять разными значениями (тема "незаконченной войны", например, применима как к памяти о Великой Отечественной, так и к сепаратизму Донбасса с 2014 года) и — что особенно важно — интерпретировать с разной степенью радикальности. Эти пустые "означающие" затем оформляются в соответствующих лозунгах ("своих не бросаем", "мир без нацизма" и т. д.) и визуальных символах — таких, как российский триколор, буква Z или наглядная агитация советского образца.
Долгое время именно расплывчатость идеологического нарратива была залогом его успеха, позволяя говорить с разными аудиториями, создавать ощущение (иллюзорного или нет) консенсуса и адаптироваться к новым и меняющимся реалиям. Однако эти свойства, полезные для обеспечения пассивной поддержки, могут оказаться недостатком в условиях, когда государству понадобилась активная поддержка в формате военной мобилизации».
Далее, анализируя разнообразные попытки формирования новой идеологии, автор делает вывод:
«Так или иначе, режиму становится всё труднее балансировать и сдерживать наиболее реакционное лобби, стремящееся навязать администрации президента модели более жесткой идеологической индоктринации. Являясь радикальным отступлением от привычной политики режима по политической демобилизации населения, военная мобилизация неизбежно воодушевляет оголтелых милитаристов. <…>
Тем не менее воссоздание советской многоуровневой системы пропаганды, которая включала в себя официальных философов, армию университетских преподавателей, обучающих население единственно верному учению, школьных учителей и разнообразных агитаторов, для российского режима в его нынешнем состоянии — еще более сложная задача. Скорее всего, режиму придется и дальше функционировать в условиях идеологической размытости и импровизированных механизмов, сочетающих индоктринацию и репрессии, — к крайнему разочарованию наиболее радикальных групп».
