Публицист Борис Пастухов пишет:
«В 22-м году засилье массовых медиа, контролируемых крупным бизнесом и в конечном итоге государством, практически не оставило обычному человеку шансов мыслить вне рамок пропаганды - об этом писал Липпманн в своей книге «Общественное мнение» (1922). Сам феномен он, вероятно, впервые и назвал «Производство Согласия» (Manufacturing Consent).
В 1988 идею подхватили и развили в одноименной книге Херман и Хомски. В целом, их труд фокусировался на Америке и, соответственно, на том, как неравенство экономическое приводит к неравенству в общественном и масс-медиа пространстве, превращая его в рупор пропаганды.
Однако сам механизм и термин, кажется, созданы для описания произошедшего в России буквально за несколько лет и особенно - за несколько последних месяцев.
При отсутствии устойчивой идеологии заряженная и единообразная пропаганда, распространяемая через все наличные средства коммуникации, привела не к тому, что абсолютное большинство свято в нее поверило, а к тому, что абсолютное большинство перестало подвергать получаемую информацию критической обработке в принципе и просто выдало власти «согласие» (мандат) практически на все, что угодно. Народ не пропускает пропаганду сквозь себя. Государство не просит согласия народа, не заставляет народ соглашаться, оно само производит согласие в промышленных масштабах и само же его в тех же масштабах потребляет.
То, что внешнему наблюдателю представляется поддержкой, на деле является лишь дачей согласия. Разница может казаться несущественной, но на практике там, где поддержка является инертной и надежной основой власти, изготовленное пропагандой согласие только кажется гранитной плитой, а на практике является достаточно тонким льдом, которому может оказаться страшна даже небольшая оттепель».
