Протоиерей Максим Первозванский пишет в журнале «Фома»:
«Любого человека — даже самого страшного тирана — можно пожалеть. Он мог быть очень нехорошим человеком, но ему в аду мучиться тоже больно. И в детстве его могли плохо воспитывать, и потом могли его не любить и прочее. Хотя это ни в коем случае не значит, что мы должны его оправдать. Важно понять, что действия мы можем осуждать, а вот человека можем пожалеть, особенно если он делает другим гадости сознательно или, допустим, не может перестать их делать по немощи. Мы пытаемся умом объяснить поведение человека: ну, больной душевно, ну, надорван… Тем более это можно сделать в отношении несчастного соседа, которому страсти не дают покоя, неизвестно по каким причинам. Но надо благодарить Бога, хотя бы почти по-фарисейски: "Благодарю Тебя, Господи, что Ты не попустил мне так же". А человека пожалеть. Тогда это не будет уже фарисейством, если мы человека не осуждаем, а жалеем. И благодарим Бога.
Нередко, говоря "прости" или "прощаю", мы всё равно сохраняем в душе горечь обиды или чувствуем свою правоту по отношению к тем людям, которые нам, мягко выражаясь, не нравятся, а иногда причиняют серьезную боль. Где же границы искренности и лицемерия? Если я не люблю человека, не испытываю к нему никаких положительных эмоций, но пытаюсь ему улыбаться — лицемерие это или нет? На самом деле, здесь всё достаточно понятно: если я осуждаю человека и при этом искусственно ему улыбаюсь — это лицемерие. А если я улыбаюсь, но при этом ругаю себя за то, что не могу нормально относиться к этому человеку — то есть я осуждаю не его, а себя, — это уже не лицемерие, а очень важный принцип духовной жизни — от внешнего к внутреннему. Поэтому пытаться нелицемерно просить прощения, даже если у тебя это не очень получается, необходимо.
Очень важно помнить, что вообще-то мы глубоко несовершенные люди, поэтому ждать от самих себя что "вот, я ни на кого не буду держать обид и всех прощу", — это, в некотором смысле, гордыня. Не надо удивляться, что порой у вас не получается кого-то простить. Постараемся подойти к своим обидам творчески: не просто позволять себе продолжать обижаться, а молиться и думать, что с этим можно сделать».