Политолог Алексей Макаркин пишет в Forbes:
«…возможные элементы новой государственной идеологии плохо совместимы друг с другом — например, трудно соединить консервативную антиреволюционность и Великую Отечественную войну, во время которой во главе советского государства стояли активные участники революции, образцом для которых был Ленин. Но такую идеологию может заменить (и уже на практике заменяет) предельно простой аналог, имеющий свое основание в идее столетней давности. <…>
Сразу можно сказать, что русский гегельянец и идеолог Русского общевоинского союза Иван Ильин, которого сейчас так часто цитируют, не имеет к этому аналогу никакого отношения — более того, он был его решительным противником. Работы Ильина как сторонника сильной государственной власти сейчас разобраны на цитаты, что неудивительно — он был мастером запоминающихся формулировок. За ними не всегда ясна главная цель его многочисленных трудов, которую можно обозначить как обоснование оптимального перехода от тоталитаризма к тому, что Ильин называл "творческой демократией" (и что, впрочем, было мало похоже на классическую парламентскую демократию). <…>
Однако примерно в одно время с Ильиным в Сибири в окружении верховного правителя России адмирала Александра Колчака существовала группа молодых либералов, под влиянием революции резко изменившая свои взгляды на государственнические. Среди них были учитель гимназии и депутат Думы Виктор Пепеляев, адвокат Валентин Жардецкий, юрист Николай Устрялов. Все они являлись сторонниками диктатуры верховного правителя и пламенными противниками большевиков.
Единое и неделимое российское государство было для них аксиомой. В редактируемой Жардецким газете провозглашалось, что "самоопределение мелких народностей — одно из самых нелепых проявлений русской революции. Оторванные от великой России, они будут жалки и ничтожны, они не найдут в своей среде достаточного количества культурных и технических сил, не смогут самостоятельно построить ни одной железной дороги, открыть ни одной гимназии, ни одного университета". В лаконичном дневнике Пепеляева 1919 года есть немало упоминаний о жесткой позиции по обеспечению территориальной целостности России.
Казалось бы, никаких отличий от Ильина. Но было одно, на первый взгляд не очень заметное, но принципиальное: для Ильина национальная диктатура была единственно возможным средством переходного периода. Для молодых колчаковцев безусловным приоритетом было государство — и белая диктатура была лишь одним (хотя и предпочтительным) вариантом его спасения. <…>
Пепеляева и Жардецкого расстреляли в 1920-м. Устрялов спасся в японском поезде, уходившем из Иркутска после ареста Колчака».
