Политолог Алексей Макаркин пишет:
«Текст Юрия Сапрыкина "Ревизия зла", опубликованный в прошлом месяце в "Коммерсанте", — попытка ответить на вопрос о том, откуда в современной России произошла "наклонность ко злу", почему свет и тьма, эльфы и орки поменялись местами. Фрустрация 90-х годов, вызвавшая бурный рост антизападных настроений (в первую очередь, среди немалой части интеллектуального класса, который транслировал их дальше), конечно, сыграла существенную роль в этом процессе, когда некоторая часть читающей публики стала идентифицировать себя с презираемыми "цивилизованным миром" орками. И отрицать ценности самого этого мира, который стал выглядеть агрессивным и враждебным.
Но можно посмотреть на проблему несколько глубже. И поискать истоки такого подхода в конце 80-х, когда в стране происходила переоценка ценностей, затронувшая именно интеллектуальный класс. Советская пропагандистская машина была настолько дискредитирована именно в этой среде, что всё связываемое с ней прямо или косвенно вызывало сильное отторжение — и, как следствие, желание сменить плюс на минус, и наоборот. Вполне справедливое восприятие прихода к власти большевиков как трагедии также способствовало тому, что революционеры (и вообще прогрессисты) и охранители для части интеллектуального класса поменялись местами. Любая революционность (или даже примирительное отношение к ней) стала считаться путем либо к хаосу, либо к деспотизму, либо и к тому, и к другому последовательно.
Аракчеев и Бенкендорф стали положительными героями — не только за реформу артиллерии и освобождение Голландии, но и в целом за верность престол-отечеству и неприятие крамолы. А декабристы — бунтовщиками, посягнувшими на государственную власть, поставившими страну на грань развала и еще необдуманно разбудившими Герцена. <…>
В мировой истории примерно то же самое. Раз в советских учебниках северяне в гражданской войне в США были героями положительными, то да здравствует Юг из "Унесенных ветром" (без скепсиса Ретта Батлера, а с пафосом Конфедерации)! А северяне воспринимаются не как сторонники прогресса, а как презренные деляги и саквояжники. <…>
А потом — уже когда многие ожидания не оправдались и наступила фрустрация — восстановители державы становятся героями. Вначале генералиссимус с маршальскими погонами, а затем и маршал в пенсне — куратор атомного проекта (тем более что они приказывали расстрелять куда больше революционеров, чем царский режим: в советское время это считалось преступлением, но в новой реальности — заслугой). А отсюда уже один шаг до идентификации с орками».
