Экономист Руслан Хаиткулов в журнале «Горький» рассказывает
о книге британского экономиста Найла Киштайна «Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти»:
«Книга Киштайна открывается рассмотрением древних греков и схоластов, что позволяет, с одной стороны, понять, как экономическое знание формировалось на тех этапах, когда экономической науки как таковой еще не было, а с другой — увидеть, насколько важно в будущем окажется философско-богословское наследие для постановки ключевых проблем и выработки основных категорий. Не стоит забывать, впрочем, что и сам Адам Смит, традиционно считающийся отцом экономики, изначально занимался именно моральной философией. <…>
Далее Киштайн знакомит читателя с давно сложившимся каноном деятелей классической политической экономии — Смитом, Рикардо, Мальтусом и другими. Подбор фигур здесь вполне традиционен (хотя можно удивиться отсутствию такого заметного человека, как Джон Стюарт Милль), и автору удается соблюсти разумный баланс между противоречащими друг другу целями упрощения сложнейшего материала, адекватной передачей основных идей и историческими анекдотами, позволяющими читателю передохнуть. <…>
<…> От начала XX в. и далее до самого конца книги история, рассказываемая Киштайном, становится более объемной и многогранной, чем в иных полноразмерных учебниках. Одна из причин этого состоит в особенностях структуры экономической науки. Существуют науки мультипарадигмальные, то есть такие, где сосуществуют множество независимых школ примерно равного статуса <…>. В экономической науке же происходит, с одной стороны, формирование магистрального направления <…>, а с другой — разнообразных критических по отношению к нему школ. При очень небольшом объеме книги автору удается, с одной стороны, сжато и ясно изложить идеи мейнстрима, а с другой — показать, какое количество интересных споров и теорий существовало параллельно в это время. Спор о возможности рационального расчета цен и других параметров при социализме, критика предпосылки рациональности человека экономического <…> со стороны Торстейна Веблена, нападки Фридриха фон Хайека на мейнстрим справа — наличие этих и многих других сюжетов не дают книге Киштайна превратиться в одномерную историю прогресса мейнстрима. При этом нельзя сказать, что автор сильно склоняется в какую-то сторону и льет воду на мельницу конкретного направления. <…>
<…> Укажем на два момента, которые ставят иногда в укор Киштайну. Во-первых, это европоцентризм его подхода. Древние греки имели значительные достижения в области осмысления хозяйства — но разве не имели их древние индийские или китайские мыслители? То же самое верно и в отношении современных экономистов <…>. Во-вторых, при всех попытках избежать превращения книги в перечень достижений мертвых белых мужчин <…>, они все равно преобладают. Отчасти такой перекос объясняется действительно тем, что женщины получили доступ в экономическую науку сравнительно поздно. <…>
Несмотря на все оговорки, книгу Киштайна можно считать безусловной удачей. Она написана компетентным автором, содержит массу примеров из жизни. Она в должной мере и просвещает, и развлекает читателя, пусть экономисты втайне немного гордятся, что когда-то Карлейль охарактеризовал экономику как «унылую» или «мрачную» <…> науку. <…> Она является отличным введением в огромный мир экономической науки (и ее истории). Она не лишена недостатков, но, чтобы дать ей справедливую оценку, ее надо сравнивать с другими книгами, имеющими ту же цель, и здесь ее достоинства неоспоримы».
